Удались ли санкции? И как из-под них выйти?

Александр Баунов
Илья Будрайтскис
Дмитрий Бутрин
Михаил Делягин
Наталья Зубаревич
Владислав Иноземцев
Олег Кашин
Глеб Павловский
Максим Трудолюбов
Лилия Шевцова

1) Принесло ли введение санкций против РФ желаемый результат c точки зрения Запада? Могут ли вообще быть победители в санкционной войне?

2) Чего именно Запад ждет от России: какие конкретные шаги необходимо предпринять российскому руководству, чтобы режим санкций был отменен или существенно смягчен?

Максим Трудолюбов

публицист

K списку

1) Пока нет, очевидно.

2) В идеале, вероятно, ждут вывода так называемых добровольцев и военных с территории Украины — ну и вообще чтобы Россия «отстала» от Украины.

Я думаю, что Запад тут неоднороден — есть спектр точек зрения. Некоторые европейские политики говорят, что присоединение Крыма к России — это правильно. Некоторые страны юга Европы теоретически могли бы и признать Крым частью РФ. Есть страны, которые никогда этого не сделают, — например, Польша, Швеция, Латвия, Литва, Эстония.

Важно при этом помнить, что у ЕС по факту единая внешняя политика. А значит, статус Крыма очень долго будет проблемным и он всегда будет находиться под санкциями. В этом смысле на Западе считают, что таким образом они решили проблему. Не в том смысле, что они «махнули рукой», а в том смысле, что Крым теперь будет находиться в ситуации вынужденной изоляции. И в зависимости от политики России со временем эта изоляция может либо усугубляться, либо ослабляться. Но я думаю, что санкции, введенные в связи с крымскими событиями конкретно против граждан и корпораций, связанных с Крымом, сняты не будут очень долго. Другие санкции могут быть предметом торга, вероятно.

Иран, к примеру, очень долго жил под санкциями, и это превратилось для него в очень серьезный фактор — и экономический, и политический. Для России санкции пока не стали таким же серьезным фактором в политике, но могут стать со временем. Для Ирана ужесточение санкций в 2010 году стало ключевой политической проблемой. Когда иранцы голосовали на выборах в 2013 году и выбирали Роухани, они голосовали за него во многом потому, что он осторожно говорил, что будет добиваться отмены санкций. И состоявшаяся отмена санкций, насколько можно судить, в Иране была встречена всеобщей радостью, ликованием на улицах. Это было воспринято как победа. В России мы, понятно, не можем такого представить. На нас гораздо сильнее влияют другие факторы. Это прежде всего внутренняя экономическая динамика, связанная с ценами на сырье, с межбюджетными отношениями (долгами регионов), социальными выплатами и общим экономическим кризисом, который имеет системные причины. Выход из этого кризиса потребует политических, а не только экономических перемен.

Санкции являются неприемлемой стратегией, потому что их жертвой всегда является население. Это положение заложника оборачивается солидарностью с правительством.

Илья Будрайтскис

публицист

K списку

1) В случае России сложно говорить о «желаемом результате», так как он никогда не был прямо сформулирован. Если это «программа-максимум», то есть смена режима, то она не будет достигнута при помощи санкций в России — точно так же, как и в абсолютном большинстве других прецедентов долговременных санкций, например, против Кубы, Ирана или Ирака. Нигде — пожалуй, кроме ЮАР накануне краха апартеида — санкции не приводили к подъему протеста. Напротив, они вели к усилению режима, к консолидации и элиты, и запуганного населения вокруг лидера. Если считать, что санкции против России все-таки носят характер «принуждения к миру», например, на основе Минских соглашений, то о степени их политического воздействия сложно судить из-за полной непрозрачности дипломатии всех сторон.

Мне еще кажется важным помнить, что санкции против страны в целом (как и «контрсанкции»), какую бы позицию ни занимало ее руководство, — неприемлемая стратегия, так как жертвой всегда является население. Это положение заложника в руках собственного правительства в результате санкций оборачивается солидарностью с ним, подтверждая пропагандистские мифы «национального единства» и ощущение того, что мы все «в одной лодке».

2) Чего именно Запад ждет от России — вопрос тем более сложный. Чем дальше, тем больше видно отсутствие консолидированного «Запада» в этой истории. Есть те, кто ждет скорейшего завершения вооруженного конфликта у границ ЕС. Есть те, кто заинтересован в его эскалации, увеличении военных расходов и легитимации своей власти за счет перманентной русской угрозы.

Но как бы то ни было, я не думаю, что кто-то на Западе всерьез хочет свержения Путина — цена дестабилизации может оказаться слишком высока. И слишком многие заинтересованы в сохранении текущего положения России — изолированной, деградирующей и выглядящей как хрестоматийная угроза «свободному миру». Путин является лучшим гарантом сохранения именно такого положения вещей.

Лилия Шевцова

политолог

K списку

1) Западные санкции в отношении России стали реакцией на нарушения Россией ключевых положений Хельсинкского акта в отношении Украины (принципов территориальной неприкосновенности и суверенитета, а также использования силы). Санкционный режим в большинстве случаев неэффективен. Согласно исследованию 2007 года Гэри Хафбауэра из Института мировой экономики Петерсона, из 174 случаев применения санкций только 34% были частично успешны. Автор другого исследования, Клара Портела (Centre for European Policy Studies), полагает, что только в 5% (!) случаев санкции были относительно успешны.

В случае западных санкций в отношении России они не имели цели ни привести к смене режима, ни подорвать экономику. Их целью является достижение «деэскалации» насилия на Украине и предотвращение военного вмешательства в ситуацию на Украине со стороны России. После года применения трехуровневых санкций (дипломатические санкции, санкции в отношении конкретных лиц и экономические санкции) их пакет вместе с рядом других факторов (падение цены на нефть и пр.) стал чувствительным ударом по российской экономике, фактически лишив ее финансового рынка и инвестиций.

Но еще серьезнее то, что Западу удалось добиться единства в осуществлении санкционного режима. Даже государства, заинтересованные в сотрудничестве с Россией и имеющие постоянный диалог с Кремлем (Австрия, Венгрия, Словения, Чехия, Италия), так и не осмелились нарушить это единство. Существует угроза, что в случае срыва Минских соглашений, к которым привязаны санкции, Запад имеет возможность осуществить новое «повышение» санкционного режима. Способность ряда компаний найти «дыры» в санкционном режиме и его обойти (например, заключение сделки между «Газпромом», Shell, E.ON и Austria OMV Group) не меняет общей ситуации изоляции России на мировых рынках.

Только в 5% случаев санкции были относительно успешны.

Что касается российских санкций в отношении Европы, то к концу 2014 года их «стоимость» оценивалась в 0,03% бюджета ЕС, что вполне переносимо для Европы, и к настоящему моменту многие производства, ориентированные на Россию, смогли найти новые рынки.

Так что санкции в отношении России оказались чувствительными, несмотря на нежелание Запада делать их особенно болезненными. Кстати, чувствительность санкций для России признал Сергей Иванов в недавнем интервью Financial Times. Пока что Россия проиграла санкционную войну. Но и Запад не добился (пока!) целей, которые он преследовал, что может открыть новый этап санкций.

2) Запад ожидает от Москвы отказа от силового вмешательства во внутренние дела Украины. Но дело в том, что санкционный режим Запада увязан с Минскими соглашениями, которые противоречивы. Поэтому выход Запада из режима санкций неизбежно будет сопровождаться спорами на самом Западе. Ясность есть только в вопросе «крымских» санкций — они сохранятся на неопределенное время.

Александр Баунов

публицист

K списку

1) Конечно, принесло. Есть санкции, которые мы — как потребители — не чувствуем. Но их чувствуют, к примеру, нефтегазовые компании. Они лишились доступа к некоторым видам оборудования, которого мы сами не производим, но производит западная экономика. Они не смогут разрабатывать сложные шельфовые месторождения. Значит, у нас не будет дополнительной нефти, которую кто-то не купит. Значит, у государства будет меньше денег.

Вторая вещь — оборудование двойного назначения. Какие-то компании что-то побоятся продавать, в том числе в гражданский сектор, чтобы случайно не попасть под санкции — это дополнительные риски для них. Мы этого не видим — мы предпочитаем смотреть в основном на сыр, но ведь компании это видят прекрасно.

В-третьих, как вы знаете, нам отрезали доступ к финансированию. Один из главных товаров, производимых европейской экономикой, — это, собственно, деньги. Крупнейшим российским банкам «обрезали» долгосрочное заимствование. И в том числе, насколько я понимаю, запретили западным финансовым компаниям покупать долгосрочные облигации — а они самые выгодные. Тот же Сбербанк теперь не может долгосрочно занять на выгодных условиях, соответственно он не может на выгодных условиях финансировать российский бизнес.

И, кроме того, есть некое общее понимание в мире: Россия — страна под санкциями. И мы не понимаем, в какую сторону сдвинется ситуация. Россия стала рискованной для инвестиций страной. Это требует повышенной доходности. Не очень удобно развивать экономику, когда с точки зрения мирового капитала ты являешься высокорисковой страной. В этом плане санкции, конечно, работают.

2) Я думаю, на Западе хотят в первую очередь послать России сигнал, что ей нельзя идти дальше по этому пути, что, с их точки зрения, она перешла некоторые «границы дозволенного».

Нас уверяют, что Запад хочет смены режима. Я в этом не уверен, потому что не очень понятно, на кого этот режим менять. На Западе не рады перспективам каких-то крупных неурядиц в России. До тех пор, пока не ясно, каким образом этот режим может смениться безболезненно — с точки зрения целостности страны, с точки зрения ясности того, что может произойти с ядерным оружием, — на Западе, конечно, ничего особенно резкого приветствовать не будут.

Главное влияние санкций — в резком ограничении доступа к дешевому зарубежному кредиту.

Наталья Зубаревич

экономист

K списку

1) Победить в санкционной войне, на мой взгляд, нельзя. А негативно повлиять на экономику — можно. Хотя санкции не стоит переоценивать. По расчетам Евсея Гурвича из Экономической экспертной группы, негативное влияние санкций и падения цен на нефть соотносится как 1:3, то есть цены на нефть повлияли в три раза сильнее.

Главное влияние санкций — в резком ограничении доступа к дешевому зарубежному кредиту, что в условиях очень высокой процентной ставки в России крайне чувствительно и для банков, и для компаний. Запреты на технологии повлияли слабо, так как в условиях падения цен на нефть и газ многие новые проекты добычи и так бы были отложены.

2) Тут я не специалист. Насколько мне известно, выполнения Минских соглашений и восстановления украинского контроля по всей границе с Россией. Боюсь, что проблема границы при Путине не решится. Но если ситуация не станет хуже (опять война и кровь), то режим санкций будет постепенно смягчаться, сначала — неформально. Даже если санкции не отменят в 2016 году, то будут смотреть сквозь пальцы на их обход через третьи страны.

Дмитрий Бутрин

журналист, публицист

K списку

1) Если говорить об «исправлении» того, на кого были наложены санкции, то, с одной стороны, это исправление есть, поскольку задачей санкций было объявлено недопущение дальнейшей эскалации российско-украинского конфликта — а мы сейчас дальнейшей эскалации не видим. Есть ли здесь причинно-следственная связь именно с санкциями — никто толком не знает. Можно, конечно, говорить, что Россия и не хотела никакой эскалации или что Украина сменила свою стратегию и именно поэтому ничего и не эскалировалось. Но факт налицо — санкции были введены, и в дальнейшем конфликт не развивался. Это «программа-минимум». Другое дело, что тех, кто вводил санкции, особо не интересовало «исправление» России, и вообще они куда более прагматичны.

2) Все довольно просто. Для чего хотели вводить санкции? Хотели предотвратить полномасштабную войну между Россией и Украиной. Полагаю, что это единственный ответ. Чего ждут западные руководители от России? Этот вопрос — уже скатывание в некую «игру». Что вы имеете в виду под Россией? Никакой России в этом смысле не существует. Руководителей, которые мифическим образом определяют поведение всех западных стран, тоже не существует.

Вопрос о Крыме давно снят с повестки дня; санкции будут прекращены, даже если он останется российским.

Владислав Иноземцев

экономист

K списку

1) Пока санкции успеха не принесли. Я думаю, что причина этого — в том, что пока прошло слишком мало времени с момента их введения. Российская экономика достаточно сильна и накопила много резервов в прежние годы. Для того чтобы финансовые санкции подействовали, необходимы два-три года и исчерпание резервных фондов. Что касается войны санкций, то победить в ней, конечно, можно — если считать победой нанесение «противнику» серьезного экономического ущерба. Достаточно посмотреть, что стало, например, с Кубой, чтобы понять, каким может быть этот урон.

2) Я думаю, вопрос тут вполне понятен: нужно отказаться от военного присутствия в Донбассе, передать под контроль Украины границу между ней и Россией, осудить сепаратистов и, вероятно, перестать препятствовать установлению правды в деле вокруг инцидента со сбитым «Боингом». Вопрос о Крыме давно снят с повестки дня; санкции будут прекращены, даже если он останется российским.

Проблема, которую мы видим в отношениях России и Украины, России и Запада, Запада и Украины, во многом заключается в слепой вере, что такие допущения возможны. В международных отношениях от увлечения ложными гипотезами — например, что Запад может с Россией о чем-то договориться — происходят войны, торговые блокады и так далее.

Михаил Делягин

политолог

K списку

1) Результатов санкции не принесли. Ведь, несмотря на помощь со стороны либералов социально-экономического блока правительства и Банка России, российская экономика отнюдь не разорвана в клочья, как об этом грезил Обама. Но санкции могут принести результат, если они поддерживаются изнутри. Тем более если они поддерживаются значительной частью высокопоставленных чиновников правительства и Банка России: тогда они действительно могут привести к уничтожению российской экономики и самой России.

2) Если верить официальным заявлениям Запада, Россия должна прежде всего уйти из Крыма, отдав его население на резню и растерзание. Во-вторых, она должна обеспечить свободный доступ субсидированного европейского экспорта на свою территорию через Украину, уничтожив этим свою экономику. В-третьих, отказаться не просто от критики, но и вообще от какой бы то ни было моральной оценки русофобского и нацистского режима, установленного Западом на Украине (но это требование, похоже, на официальном уровне уже выполнено). Однако опыт сотрудничества с Западом показывает, что выполнение формальных требований ни к чему не ведет. Реальную позицию Запада, на мой взгляд, озвучил замдиректора ЦРУ, сказавший, что Путин должен уйти из Кремля и если не по-хорошему, то с пулей в затылке. Думаю, отражает реальную позицию Запада и сравнение России с лихорадкой Эбола, сделанное Обамой: с вирусом опасной болезни поступают единственным способом — пытаются уничтожить.

Судя по поведению Запада, основная цель санкций — уничтожение России по тем же причинам, по которым уничтожили Ливию. Ведь в условиях кризиса договариваться даже с коррумпированным государством об использовании его природных ресурсов слишком дорого. Гораздо проще и дешевле просто взять эти природные ресурсы даром, уничтожив для этого государство, как сделали с Ливией.

Олег Кашин

журналист

K списку

1) Чтобы знать, достигнут ли желаемый результат, надо знать, какое у них было желание. А мы разве что-нибудь знаем? Ссориться всерьез с Путиным для слишком многих на Западе было бы очень отчаянным шагом, на который надо решиться, и я не уверен, что кто-то к этому там готов. Дело не в том, что Путин такой опасный и грозный, а в том, что сосуществование с Путиным, партнерство с ним — это привычная жизнь для Запада, а вот вражда — это трудно и непредсказуемо. Вот представим: Нидерланды обвинили Россию в сбитии «Боинга» — и что они будут делать дальше? Разрывать дипотношения, судиться, воевать? Я думаю, этого никто не знает.

А могут ли быть победители в санкционных войнах — скорее победители могут быть в реальных войнах, а санкции — это такое предвоенное событие, которое приводит или к таким событиям, как в Ираке и Югославии, или к тому, что все рассасывается, как с Кубой и Ираном. То есть это как в компьютере — кнопочка «применить» и кнопочка «отменить». Есть еще возможность отменить.

2) Да не бывает таких четких формул. Вспомните, сколько действовала поправка Джексона — Вэника и когда и почему ее отменили. Я не уверен, что Запад знает, чего ему стоит хотеть от России. Если бы было четкое представление, типа — мы хотим, чтобы Россия распалась на сто разных государств, или, наоборот, хотим, чтобы Россия была сильная, великая и воевала против ИГИЛа, то всем было бы проще, а так — ну вот придет к власти Касьянов, отдаст Крым, и потом лет сорок будут дискутировать, отменять санкции или нет.

Глеб Павловский

политолог

K списку

1) Со стороны европейских стран и США санкции были абсолютно спонтанными, импровизированными шагами, проявлением политической растерянности в той ситуации, которая возникла после присоединения Крыма. Сами по себе эти шаги поначалу, я думаю, даже не имели цели. Они скорее были сигналами крайнего неодобрения и одновременно ответом избирателям в своих странах на вопрос «а что вы предпринимаете?». Но реально ничего предпринимать не собирались и, видимо, не могли. Шаги, которые делаются в состоянии растерянности, обычно неудачны. Наивный обмен санкциями — всего лишь проявление того, что все участники ощутили себя внутри новой реальности и не знают, что делать.

А потом началась эскалация кризиса, и санкции превратились в единственный, с точки зрения их инициаторов, инструмент, который может ее притормозить.

Путин воспринимает санкции как направленные на него лично.

2) Обычно в политике если какое-то средство применяется для достижения целей, но не действует, то оно само превращается в некий отдельный предмет. Санкции теперь уже слабо связаны с Украиной, они существуют сами по себе. Я бы предложил говорить, что вместе с «антисанкциями» в мире возник своего рода глобальный режим санкций.

Кроме того, чтобы санкции действовали, они должны быть максимально «общими». Санкции против ЮАР в свое время сработали потому, что страна поссорилась и с США, и Советским Союзом. Мир был биполярным, и она поссорилась с обоими полюсами. С Россией это невозможно — мир сегодня настолько плюралистичен и в нем столь много центров и групп, что изоляция, тем более такой страны, как Россия, абсолютно немыслима.

На Западе есть желание — даже не желание, а мечта, — что режим санкций породит в России некую «элитную», внутрикремлевскую оппозицию Путину, которая сможет его сменить. Они очень фокусируются на личности Путина и считают, что именно он — источник проблем. Это создает опасный тупик. Это не является, конечно, публичной целью, но достаточно ясно прослеживается. На мой взгляд, в отношениях между Россией и США возникает своего рода «дипломатическая западня»: Путин, с одной стороны, является практически единственным, кто при определенных обстоятельствах решился бы возобновить диалог с Западом, но, с другой стороны, он не может это сделать, пока видит, что санкции направлены на него лично. А он их воспринимает именно так.

От России есть и другое ожидание (или даже «выжидание») — что она войдет в «переговорный режим». Это рассматривается как наиболее реалистичный сценарий.

Также в проекте «Страна под санкциями»

Что такое проект «Страна под санкциями»?

Про лису и виноград. Попавшие под санкции россияне и их планы на лето

Александр Эткинд — о мистическом единстве «элиты» и сырья и о лекарстве от фантомных имперских болей

Памяти белорусских креветок. Каталог хитростей и уловок в обход санкционных продуктовых мер

Экономист Михаил Дмитриев — об успехах и провалах импортозамещения

«Стреляйте на здоровье». О законопроекте, который позволит полицейским стрелять в женщин и по толпе демонстрантов

«Московская сим-карта решила, что я в другой стране». Как проходит первый полноценный туристический сезон в русском Крыму

Как затыкают дырки в сырах. О русском бизнесе, который выиграл от санкций

Эмбарго на любовь. Как война разрушает границы и проводит новые между людьми. История нескольких расставаний

Полуостров СССР. Крымское лето как путешествие в прошлое

Что будет с НКО, которые произвели в «агенты»?

Понравился материал? Помоги сайту!