«Волшебная страна»© Наталья ЦупкоДеформация сознания: с трудом припоминаются большие театральные события на больших стационарных площадках. Когда работаешь экспертом «Маски», понимаешь, из чего складывается сезон. А так — отдельные вспышки вроде праздника столетия БДТ, который с большим вкусом, изобретательностью и теплотой сделала команда театра, или московских показов «Славы» Константина Богомолова — важного события, после которого разгорелись дискуссии про ресентимент как способ обращения с советским прошлым.
Проектом «Прошлое» зачарованы многие.
В спектакле, привезенном на двадцатый по счету фестиваль NET, ироничный взгляд в прошлое Европы обратил Кристоф Марталер. Дмитрий Волкострелов выпустил «Пермских богов» и «Хорошо темперированные грамоты» и показал на «Золотой маске» «Художника извне и изнутри» — совместную с Дмитрием Ренанским работу по текстам Якопо Понтормо, Джорджо Вазари и Аркадия Ипполитова. Всеволод Лисовский получил «Маску» в номинации «Эксперимент» за «Волшебную страну» — site-specific про героев ростовского позднесоветского андеграунда. Четвертьвековой юбилей «Маска» отметила выходом сборника статей, подводящего итог целой эпохи, которая примерно год назад кончилась со смертями важнейших для нас людей.
Будущее — за новым русским театром. Важнейшая деятельность, которая была связана с импортом всего самого лучшего и самого нужного, выполнила свою миссию. Теперь — время поиска своего пути, уникальных открытий, локальных имен и событий, неразрывно связанных с Европой: сегодняшние 25—30-летние живут без ощущения границ. Пока новый русский театр не приватизировали «новые патриоты» и консерваторы, нужно сделать так, чтобы он развивался путем, не зависящим от стремительно каменеющей на наших глазах конъюнктуры. Поэтому страшно интересно наблюдать за тем, как развивается малая инициатива в российских регионах, как живут фестивали независимого театра, как укрепляет позиции искусство перформанса на новых площадках — и как все это вместе затмевает «большое искусство больших сцен».
В Омске, Нижнем Новгороде, Екатеринбурге, Воронеже, Петербурге, Ростове, Владивостоке, Краснодаре, Казани, Калининграде, как и в городах поменьше, народилась питательная среда из молодых и странных людей, удивительным образом живущих более благополучной жизнью, чем их товарищи на двадцать лет старше. Они занимаются неформатным искусством нового театра в лофтах и бывших ДК. Насколько их инициативы окажутся живучи, покажет время. Но нам ли думать про будущее, если проекта будущего нет, а есть только тяжелое прошлое и опасное настоящее?
Сделавшая картину сезона череда назначений (Константин Богомолов и Театр на Малой Бронной), увольнений (Евгений Марчелли и Волковский театр) и слияний-поглощений (Александринка и Ярославль, Александринка и Псков) — это одна сторона процесса, явления нового, гибридного, порядка. Что-то одно (например, либеральное) сращивается с другим (фундаментальным) и уже не требует никаких оценок, никакой критики или признания, а существует в поле политики и персональной прагматики. Гибридность взглядов, прокламаций, моментально вспыхивающих и гаснущих сетевых скандалов, которыми запомнился сезон, — тоже отсюда.
А десятки микрофестивалей, бесконечных site-specific, междисциплинарных лабораторий по всей стране — это совсем другая история. Компания примерно одних и тех же молодых художников (в возрасте от 25 до 45 лет) ездит по стране и обогащает ее проектами разной степени обаяния, сделанными примерно в одном тренде открытого зрителю-потребителю «продукта». В этой равномерно активной жизни много хорошего, много конвенционального, много заимствованного и много энтузиастического, много желания быть политически острыми, но одновременно быть институционализированными. В этом смысле одним из ключевых итогов сезона остается энтузиазм, связанный с надеждой изменить мир — хотя бы локальный — через искусство. Мы действительно пережили всплеск огромного интереса к театру; еще немного — и место силы переселится куда-то еще. Но на излете нас ждет еще много интересного.
