30 марта 2015Современная музыка
551

Влади: «Если мне попадается Первый канал — я отворачиваюсь и вставляю наушники»

Человек, который перевел рэп на русский язык, — о новом альбоме «Несусветное», Навальном и об экономическом кризисе

текст: Денис Бояринов
Detailed_picture© Руслан Тагаев

3 апреля в московском клубе RED один из участников популярной рэп-группы «Каста» Влади представляет свой новый сольный альбом «Несусветное». В преддверии концерта COLTA.RU поговорила с Влади о том, как появился рэп в Ростове, о симпатиях к Навальному и о новой экономической ситуации.

— Есть ли отзывы на «Несусветное», которые тебе понравились?

— Мне понравилось бы большинство. Но я в этот раз специально решил не читать ни комментов, ни отзывов. Разве что иногда попадаются такие, которые не успеваю пролистать, — ну, значит, мне их не избежать. Это не потому, что я не хочу встречать фидбэк. Дело в том, что на этом альбоме я сделал все умышленно — я хорошо знаю его сильные и слабые стороны. А в интернете могут комментировать люди, скажем так, не вошедшие в настроение альбома или не уделившие ему достаточно внимания. Они могут начать писать коммент, едва начав слушать или еще только скачав. Эта информация для меня лишняя.


— Расскажи тогда, в чем умысел. Что ты хотел сказать этой пластинкой?

— Мне хотелось, чтобы люди больше сконцентрировались на том, что происходит внутри них. На своем внутреннем мире. Я убежден, что в этом и есть механизм появления всего, что им встречается в жизни. Эта мысль у меня проскальзывает в нескольких песнях.

— Это связано с твоим увлечением ииссиидиологией?

— Это вообще со всем связано, с ииссиидиологией тоже.

— Что это вообще такое?

— Новая современная концепция, в которой описаны механизмы восприятия человека. Они описаны логично и убедительно, и это представляет большой интерес. Мне кажется, за ней будущее науки и философии. Например, там тщательно описан механизм многосценарности — расхождения реальностей и тот механизм, благодаря которому мы оказываемся в том или ином сценарии.

— И этот сценарий зависит от внутреннего состояния человека?

— Ну да — от самосознания, от мотива, от фокуса внимания.

Эта информация для меня лишняя.

— Чем для тебя различаются новый альбом и предыдущий — «Ясно»?

— Этот — более песенный, подвижный, драйвовый, более современный по звучанию. Технологически он лучше сделан. Я в нем шагнул в те поджанры, где меня раньше не было. Есть темпы, в которых я раньше не пробовал читать. Есть песни, которых от меня давно ждали старые фэны, — например, «Сбежать, умереть, воскреснуть» или «Люблю это место», напоминающие раннюю «Касту».

— Я параллельно с твоим альбомом послушал новую работу «Кровостока». Забавно, что у вас в текстах есть пересечения — встречаются и внутренний мир, и бозон Хиггса, но взгляд на вещи диаметрально противоположный.

— У «Кровостока» цель, наверное, — изящно и мрачно развеселить. Им, может, кажется, что так нескучно. Это не только нескучно, но и деструктивно. А я как взрослый человек хочу в меру своих возможностей конструктивно влиять на публику. Не то чтобы переводить бабушку через дорогу. Но сподвигнуть слушателя разобраться с какой-то забуксовавшей штукой — как-то воодушевить. Мне вот этого хочется.

— Ты хотел записать позитивный рэп-альбом с моралью как в голливудских фильмах?

— Искусство — это тонкая вещь; хотелось, чтобы мое творчество было как можно ближе к искусству. Надеюсь, что ко мне нет претензий таких. Морализаторской стороны я старался касаться нечасто.

Многие люди считают, что им мешает власть.

— Чем тебя пугает эта сторона?

— Не пугает. Кем-то она может хуже восприниматься.

— В новой песне «Карго-культ» есть такие строчки: «Мы обманываемся. Настя решила управлять своей судьбой и пошла против власти и режима». На этом история, к сожалению, заканчивается.

— Пояснить? Многие люди считают, что им мешает власть. Даже не власть. Вся сложившаяся ситуация мешает им быть собой, прогрессировать, развиваться как личность. Они обманываются — им ничего не мешает. Конечно, можно иметь претензии к власти, но если речь идет о внутреннем развитии и стремлении управлять свой судьбой, то власть здесь ни при чем.

— Ты вообще интересуешься политической ситуацией в стране и мире?

— Решил перестать интересоваться.

— Когда?

— Года два назад.

Навальный — популярный политик, а кто еще популярный?

— Я помню, что ты выступал с концертом на митинге в поддержку Навального.

— Да, когда Навальный баллотировался в мэры. Мне Навальный нравится. Да что тут говорить: Навальный — популярный политик, а кто еще популярный? Еще один или два. Мне слово «популярный» понятно. Оно из моей сферы. Я могу сравнить Путина и Навального как артистов. Популярность Навального мне гораздо более симпатична, поэтому я и поддержал его, выступив на концерте.

— Твои симпатии не изменились?

— В этом плане — нет. И я вижу, как пропагандистская машина сейчас калечит умы. Мне иногда что-то попадается на глаза и в уши, и я вижу, насколько там много субъективной навязчивой воли. Как стараются внедрить, ввинтить, застолбить в голове обычного зрителя чужую идею. Мне кажется, что жестоко с населением так обращаться, поэтому я избегаю всего медийного, что с этим связано, — избегаю разговоров, не смотрю телевизор. Если мне попадается Первый канал — я просто отворачиваюсь и вставляю наушники в уши. Я себя изолировал от идиотизма. Я готов воспринимать информацию только в чистом виде.

— Есть ли у тебя собственное мнение по Крыму или военным действиям в Донбассе?

— Это не в поле моего внимания. Я этим не увлекаюсь.

Я в этом не разбираюсь, как не разбираюсь, например, в насекомых.

— Разве тебя это не касается как человека и гражданина?

— Честно говоря, нет... У меня на Украине много друзей, и то, что происходит, — это, с одной стороны, глупость, с другой — трагедия, с третьей — чей-то успех, которому кто-то рад. Но я в этом не разбираюсь, как не разбираюсь, например, в насекомых. Могу только пофилософствовать, но зачем? Решить эту ситуацию я не смогу, но смогу быть непричастным. Кроме того, я думаю, что многие компетентные люди, владеющие информацией, могут выступить со своей оценкой событий и будут менее правы, чем если бы я просто пофилософствовал.

— Давай поговорим о том, что в твоей компетенции. Ты не только артист, но и один из людей, принимающих решения на лейбле Respect Production. Это ведь частный бизнес?

— Да, звукозаписывающая и издающая компания.

— Более того, ты еще и кандидат экономических наук — значит, должен разбираться в экономике. Кстати, какая у тебя была тема диссертации?

— «Взращивание новых экономических институтов в посткризисной экономике» (смеется). Но это не про нынешнюю ситуацию, а про постсоветскую.

«Касту» неоднократно приглашали на какие-то муниципальные мероприятия в Севастополь. Мы отказывались.

— Как изменилась экономическая ситуация в сфере твоего бизнеса за последний год?

— Один из главных артистов лейбла — белорус Макс Корж. У него ничего не изменилось — он с аншлагами гастролирует по России, Украине. «Касту» неоднократно приглашали на какие-то муниципальные мероприятия в Севастополь. Мы отказывались. Мы не хотим на муниципальные мероприятия. Мы согласимся только на честный кассовый концерт в клубе — такая позиция у группы не только по Севастополю, но и по другим крымским городам.

— На Украину вас еще зовут?

— Зовут. Переговоры были, но до договора не доходило. На Украине живет много наших друзей. Нам нравится там выступать — это всегда были наши любимые города. Я с украинскими друзьями виделся в последнее время, и неоднократно. У них такое же примерно отношение к ситуации, как и у меня. Конфронтацией между русскими и украинцами занимаются какие-то другие стороны. Это не мы, не народ. Это чужая игра — она нас не касается.

— С концертами по России изменилась ситуация?

— Вроде бы нет. Отовсюду слышно, что упала покупательская способность; да, чуть-чуть упала, но не в тех масштабах, в каких упал рубль к доллару. Может быть, наша сфера подпадает под базовые потребности (смеется)? Не то чтобы мы как сыр в масле катаемся, но от банкротства и распродажи мебели мы далеки.

— Какова твоя зона ответственности на лейбле?

— Я — гарант соблюдения договоров с артистами и с контрагентами. Еще я главный по клипам, у меня это получается ловчее и дешевле, а еще — по сведению и мастерингу. Я сюда пришел из звука.

— Всегда хотел у тебя спросить — как вообще русский рэп появился в Ростове? Кому пришла в голову идея перевести рэп на русский язык?

— Мне (смеется). Я слышал рэп. Я понимал, что теперь во мне что-то есть и мне надо что-то с этим делать. Английского я не знал и начал делать его по-русски. Первые варианты появились, когда мне было лет 14.

Это не мы, не народ.

— До этого ты рэпа на русском не слышал?

— До этого рэпа не было вообще. Нет, ну были какие-то треки, которые могли попасться на случайно переписанной кассете. Помню, мне жутко понравилась композиция группы «Ван Моо» — «Хава нагила», кажется. Я очень искал их альбом и смог достать его только через три года. Были сборники «Трэпанация Ч'рэпа» — но мы к ним относились так: мол, придет время, и мы вам покажем, как надо.

Bad Balance?

Bad Balance нравились. Выборочно. Песню «Жабы-жабы» мы все наизусть знали. По-моему, это самая крутая песня у них.

— А заграничный рэп ты какой любил?

— Сначала мне нравился MC Hammer — больше всего. Потом RUN DMC, потом KRS One, потом Onyx и Wu Tang. Ну и Fugees и Redman.

— Когда я разговаривал со Смоки Мо, он сказал, что, по его мнению, русский рэп остался на уровне середины 2000-х.

— А мне кажется, с тех пор произошел очень большой скачок. Сейчас можно встретить такой рэп, который если бы появился в 2005-м — это было бы как НЛО. Другого размера речитатив, совсем другой звук — чаще всего производная от американцев, но тем не менее теперь это часть русского рэпа. Новые фишки в вордплее — раньше этого не было в принципе, а сейчас многие группы на вордплее зациклены. Например, группа «Каспийский груз» — у них все построено на нескольких значениях слов.

— А что касается нового звука? Меня, например, смущает, что и в твоих песнях, и у Басты, и у «Кровостока», и у Тимати можно встретить одни и те же ударные, одни и те же клэпы.

— Ну это просто очень популярная модель барабанного синтезатора — Roland 808. Его мало кто даже вживую видел — но он полностью сэмплирован во всех своих положениях ручек. Много больших хитов записано с этими битами, я многие люблю. Хотя у меня-то в треках лишь немного 808.

До этого рэпа не было вообще.

— Есть ли рэперы в России, которые делают ни на что не похожий, новаторский звук?

— Таких удачливых экспериментаторов может в принципе и не быть. Эксперимент ценен не тогда, когда он эксперимент, а только тогда, когда он удачный эксперимент. Вот таких бывает крайне мало. Так что я, наверное, никого не назову.

— Какого нового артиста ты бы хотел найти для лейбла Respect Production?

— Стабильного, классного, идейного сочинителя, мечтающего быть суперзвездой. Как он выглядит и как его зовут, мне пока неизвестно (смеется).

— Как ты поймешь, что это тот, кто нужен?

— А это сразу видно. Вот приходит человек — видно, что он в теме, что он уже прокачал себя до какого-то уровня как артист. Нет у него никаких вопросов, как сделать песню. Он с удовольствием впитывает в себя новое и многое из этого нового отвергает, потому что знает, что это какая-то херь. И он знает, как надо на самом деле.

— Может ли в русском рэпе сейчас появиться новый артист-суперзвезда?

— Конечно, может. Я не знаю, будет это один человек или несколько. Но могут появиться. Наверное, они уже должны действовать.

— Как ты думаешь, твой земляк и коллега Баста соберет «Олимпийский»?

— Думаю, соберет. Я пойду. Я добавлю себя в число зрителей, чтобы Баста собрал «Олимпийский».

— И он станет первым рэпером, который соберет «Олимпийский»?

— Да, это будет классно. Надеюсь, что не последним.

Альбом «Несусветное» на iTunes и Google Play


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Смерть КапитанаСовременная музыка
Смерть Капитана 

Полная авторская версия финальной главы из книги Александра Кушнира «Сергей Курехин. Безумная механика русского рока». Публикуется впервые

9 июля 2021879
«От всего сердца я призываю к мутации психоанализа»: что происходит сегодня между психоаналитиком и интеллектуаломОбщество
«От всего сердца я призываю к мутации психоанализа»: что происходит сегодня между психоаналитиком и интеллектуалом 

Психоанализ гетеропатриархально обслуживает власть, утверждает квир-философ Поль Пресьядо. Психоаналитики в ответ идут в атаку. Александр Смулянский — о конфликте и его последствиях

8 июля 2021291