Маскулинность для чайников: мужчины рабочего класса

COLTA.RU и Гёте-институт в Москве продолжают просветительский онлайн-курс «Маскулинность для чайников» (18+). Он раскрывает темы прошедшего в 2019 году цикла публичных дискуссий «Быть мужчиной» и продолжает курс 2016 года «Гендер для чайников».

«Маскулинность для чайников» — это восемь небольших познавательных лекций на самые актуальные темы, касающиеся образа жизни, установок, ценностей и паттернов поведения современного мужчины.

Наш шестой эксперт — Александрина Ваньке, кандидат социологических наук, докторант Манчестерского университета и научный сотрудник Института социологии ФНИСЦ РАН.

Из лекции «Мужчины рабочего класса» вы узнаете: чем российские мужчины-рабочие отличаются от мужчин других профессий; как устроены их жизнь и ценности; в чем специфика их маскулинности, как она менялась с течением времени и как на это влияла неолиберальная экономика; заботятся ли мужчины-рабочие о своем теле и здоровье; актуальна ли сегодня роль кормильца и что делать, если не можешь ее выполнять.

Чем мужчины-рабочие отличаются от мужчин других профессий?
Как менялась нормативная маскулинность рабочих?
«Автомобильная маскулинность»
Два типа маскулинности российских рабочих
Мифы о здоровье рабочих

Чем мужчины-рабочие отличаются от мужчин других профессий?

K списку

Чтобы ответить на вопрос, чем отличаются мужчины-рабочие от мужчин из других социально-профессиональных групп, следует обратиться к недавним исследованиям, которые посвящены изучению мужских ценностей и идентичностей. Немецкие социологи Корнелия Бенке и Михаэль Мойзер изучили маскулинные идентичности представителей разных социальных групп разных возрастов и пришли к следующим выводам: ценностно-моральным ориентиром для мужчин старших возрастов из среднего класса выступает классическая гендерная модель, при которой мужчина является кормильцем и добытчиком. Он заботится о своей семье, о жене и детях, и ключевым ресурсом для создания мужественности в данном случае выступают социальный успех и высокий стабильный доход, в то время как женщина в этой модели играет роль домохозяйки и хранительницы домашнего очага. Женщина занимается воспитанием детей и поддерживает гармонию в семье.

Женатые мужчины старших возрастов из рабочего класса более прагматично относятся к гендерным моделям и ролям. Дело в том, что нестабильный доход не позволяет им играть роль единственного кормильца в семье. И по этой причине они пытаются выстраивать более эгалитарные отношения со своими супругами. Оба партнера работают, более-менее равномерно разделяют друг с другом домашние обязанности, воспитывают детей, ведут совместное домашнее хозяйство. Мойзер и Бенке заключают, что, когда мужчины пытаются достигнуть гегемонной маскулинности в условиях экономической нестабильности, гендер становится своего рода ресурсом, а маскулинность становится в некотором роде капиталом, который наделяется символической властью. К подобным выводам, основанным на российских данных, приходит также социолог Елена Рождественская.

Мое исследование маскулинной телесности мужчин-рабочих и офисных служащих показывает, что на сегодняшний день существует множество дифференцированных маскулинностей. Этот вывод соотносится с тезисом о множественной маскулинности австралийской исследовательницы Рейвин Коннелл. В своем исследовании я сопоставила то, как мужчины-рабочие и офисные служащие говорят о своем теле на работе и в приватной сфере. Мой основной аргумент состоит в том, что через аспект телесности сфера труда управляет эмоциональными отношениями и сексуальной жизнью мужчин. Например, режимы офисного и заводского труда предполагают разные логики управления своими телесностью и временем. Мужчины, как рабочие, так и офисные служащие, переносят эти стратегии в приватную сферу и пытаются создать мужскую субъективность, мужскую идентичность с помощью этих стратегий. Телесный капитал, который выражается во внешности, физической силе, практических навыках, служит ключевым ресурсом для создания мужественности рабочих. В то время как телесная репрезентация и перформанс выступают основными средствами создания мужественности офисных служащих.

Неравенство в системе труда порождает и неравенство возможностей стать успешным мужчиной в российском обществе. Мужчины-рабочие называют себя «неудачниками», «лузерами», в то время как офисные клерки считают себя состоятельными мужчинами. Однако и те, и другие эксплуатируются на работе. Но по-разному. Например, мужчины — индустриальные рабочие работают на станках, и их физические силы истощаются, их здоровье ухудшается, в то время как тело мужчины — офисного клерка используется для продвижения товаров или высокотехнологичной продукции. Наряду с этим мое исследование показывает, что классовые границы в российском обществе размыты. Это приводит к тому, что мужчины, как рабочие, так и офисные служащие, могут использовать одни и те же сексуальные стратегии. Или создавать одни и те же мужские образы, которые предлагает российский гендерный порядок. Например, образы воина, мачо, плохого или хорошего парня, влюбленного романтика и другие.

Однако существует следующая вещь: дело в том, что мужчины — офисные служащие и рабочие создают свою маскулинность, которая состоит из разных элементов. То есть она представляет собой своего рода микс, как отмечает Ирина Костерина. Например, такая маскулинность может включать элементы классической, либеральной, романтической и другой маскулинности.

В книге «Learning to Labour: How Working Class Kids Get Working Class Jobs» британский социолог Пол Уиллис пишет, что белые парни из рабочего класса конструировали свою нормативную мужественность с помощью практик сопротивления школьной дисциплине. Парни создавали маскулинность за счет того, что демонстративно курили в публичных местах, распивали алкогольные напитки в пабах, участвовали в уличных драках, рано приобретали сексуальный опыт и открыто проявляли расизм и сексизм в школьной среде. В гомосоциальной компании парней ручной труд ценился намного выше умственного, а сами парни имели тесную связь с местным сообществом рабочего класса. Впоследствии они очень легко получили рабочие профессии, в то время как их шансы на восходящую вертикальную мобильность в средний класс были ограниченными.

Как менялась нормативная маскулинность рабочих?

K списку

Нормативная маскулинность рабочего класса в постиндустриальных обществах, в первую очередь, ассоциируется с тяжелым физическим трудом и с квалифицированными рабочими профессиями. В данном случае речь идет о мужской работе, которая противопоставляется женской, ценится выше женской работы. Героизация ручного труда и профессиональных навыков способствовала тому, что мужчины-рабочие имели высокий социальный статус. И это помогало им поддерживать мужскую власть над женщинами и мужчинами нефизического труда. Однако, как пишет Даррен Никсон, в 1970-х годах в Великобритании происходит деиндустриализация: закрываются предприятия, уменьшается число рабочих мест в индустриальном секторе. И это, безусловно, оказывает влияние на нормативную маскулинность рабочего. На рынке труда появляются сервисные работы, которые, в первую очередь, ассоциируются с женским трудом. Эти работы требуют иных навыков, идущих вразрез с нормативной маскулинностью. В их числе — эмоциональная работа, коммуникативный обмен и практики заботы. Ситуация усугубляется еще и тем, что в условиях жесткой экономии и усиления безработицы мужчины-рабочие, особенно неквалифицированные, маргинализуются. Это приводит к тому, что они вынуждены браться за любые работы, в том числе плохие, прекарные, которые есть на рынке труда. И в контексте социальных реформ, урезания социальной государственной поддержки мужчины-рабочие выталкиваются в гендерно-атипичные формы занятости.

В России основное различие в восприятии маскулинности прослеживается в поколенческой перспективе. Советский гендерный порядок предлагал довольно ограниченный набор нормативных моделей мужественности — например, стахановец или ударник труда. Советский кинематограф создавал эти модели. Мужчины-рабочие имели относительно высокий статус. Рабочие пользовались уважением и почетом в советском обществе. Они имели стабильную зарплату и получали социальную поддержку от государства. В 90-е годы социальный статус рабочих резко снижается. Ухудшается их экономическое положение, и возникают риски нисходящей социальной мобильности, как отмечает социолог Чарли Уокер. Социально-экономические трансформации приводят к тому, что нормативная маскулинность рабочих ставится под вопрос, а сами они обесцениваются.

В современной России существует множество разных маскулинностей, которые перенимаются как рабочими, так и мужчинами из других социальных групп. Но существует и неравенство возможностей стать успешным мужчиной. В своем исследовании социальной мобильности молодых рабочих, учащихся российских колледжей, Чарли Уокер показывает, что в России, в отличие от западноевропейских обществ, мужские ручные формы труда по-прежнему существуют наряду с женскими сервисными работами. Однако в России ручной труд обесценивается и является низкооплачиваемым. Это происходит в контексте неолиберальных реформ, которые были реализованы в России в последние десятилетия.

Своего рода ответом на неолиберальные вызовы становятся индивидуализированные стратегии молодых рабочих, которые стремятся получить работу в сфере услуг. По мнению молодых выпускников колледжей, такие работы предоставляют им больше возможностей для создания успешной маскулинности. Однако такая работа предполагает и работу над собой, инвестирование в образование, свою внешность и другие вещи, что, безусловно, отличается от нормативной маскулинности и предполагает создание более гибкой мужественности. При этом, как пишет Чарли Уокер, даже если молодые рабочие переходят в сферу услуг, их мобильность оказывается иллюзорной. Это происходит в силу того, что неолиберальный порядок создает объективные препятствия, мешающие рабочим получать доступ к хорошим работам на рынке труда. И выпускники колледжей вынуждены вовлекаться в прекарную занятость, которая отличается нестабильностью, отсутствием социальных гарантий, гибкими формами труда.

«Автомобильная маскулинность»

K списку

Этнограф Джереми Моррис рассматривает маскулинность рабочего класса через изучение вовлечения рабочих в неформальную занятость, а также через их отношение к персональному автомобилю. Моррис вводит понятие «автомобильная маскулинность»: она, по его мнению, служит своего рода ответом рабочих на неолиберальные вызовы.

Моррис выделяет два типа мужчин-рабочих по их отношению к автомобилю. Первый тип принимает неолиберальную идеологию. Этот мужчина старается быть рациональным, прогрессивным и предприимчивым. Он является примером успешного перехода от советского рабочего, который был занят на государственном заводе, к постсоветскому рабочему, который работает на транснациональном предприятии. Такой мужчина покупает новую машину — возможно, в кредит — для того, чтобы использовать ее для подработок, но в том числе и для того, чтобы демонстрировать свою успешность.

Второй тип мужчины отличается тем, что создает маскулинность, которая сопротивляется неолиберальным требованиям, но неосознанно. Этот мужчина продолжает работать на низкооплачиваемой работе и вовлекается в неформальную занятость, характеризующуюся своего рода рисками. Он склонен ездить на отечественном или старом автомобиле, который он предпочитает чинить в гараже. Более того, такой мужчина считает, что владение иностранной или новой машиной — это признак женственности. С одной стороны, гараж является маргинальным местом, а с другой — служит местом общения для мужчин и создания солидарных микросвязей. И, таким образом, он выступает местом повседневного сопротивления. В этом смысле практики починки автомобиля и общения с другими мужчинами в гомосоциальной среде позволяют мужчинам-рабочим создавать свою маскулинность в неолиберальном контексте.

Два типа маскулинности российских рабочих

K списку

Сегодня по-прежнему важным ресурсом для создания мужественности рабочих являются их умения и способности делать что-то своими руками: чинить, мастерить, строить. Эти практики хорошо описываются метафорой «золотые руки», которая нередко применяется по отношению к рабочим. С одной стороны, этот гендерный порядок до сих пор является патриархальным, и в нем присутствуют советские гендерные модели, соответствовавшие командной экономике. С другой стороны, этот гендерный порядок порождает новые стратегии гендерного поведения, которые соотносятся с экономикой неолиберального типа. Мой аргумент состоит в том, что на сегодняшний день рабочие-мужчины выражают свою маскулинность следующими способами: в виде классической (советской, старой) маскулинности и в виде новой постсоветской множественной маскулинности. Второй тип можно разделить на два подтипа: это неолиберальная потребительская маскулинность и контрнеолиберальная сопротивляющаяся маскулинность.

Классическая маскулинность, скорее, характерна для мужчин-рабочих старших возрастов (например, старше сорока лет), которые продолжают работать на государственных предприятиях, построенных в советское время. Этот мужчина стремится соответствовать гегемонному образу, нормативному образцу маскулинности, быть кормильцем и защитником своей семьи. При этом он стремится адаптироваться к неолиберальным вызовам, но это получается с большим трудом, поскольку отсутствие стабильной зарплаты не позволяет выполнять функцию кормильца.

Новая маскулинность, скорее, характерна для молодых мужчин (в возрасте до 35 лет). И она подразделяется на два типа: на потребительскую маскулинность и протестную. Потребительская (по-другому — неолиберальная) маскулинность характерна для рабочих, которые, например, покупают дорогие гаджеты, модную одежду или стремятся соответствовать образу жизни мужчин среднего класса. Тем самым они стремятся повысить свой социальный статус, но это оказывается иллюзорным, то есть фактической мобильности не происходит, она оказывается символической.

Протестная маскулинность свойственна рабочим, которые вовлекаются в профсоюзную деятельность, участвуют в протестах, коллективных действиях, низовых инициативах. Они создают образы борца за справедливость, независимого, принципиального мужчины, романтического героя. Но эта маскулинность также имеет свои издержки: мужчины — профсоюзные активисты подвергаются преследованиям, давлению со стороны работодателя, иногда даже уголовным наказаниям.

Мифы о здоровье рабочих

K списку

На сегодняшний день существует множество стереотипов о том, что мужчины-рабочие не заботятся о своем здоровье. Как отмечает Марина Киблицкая, в российской индустриальной культуре пьянство служит основным символом мужественности. Оно позволяет поддерживать маскулинную идентичность. Как поясняют Сара Ашвин и Татьяна Лыткина, пьянство служит своего рода компенсаторным моментом. Оно выступает временным решением проблем, с которыми сталкиваются мужчины-рабочие в условиях нестабильности. Однако в своем исследовании маскулинной телесности рабочих я обнаруживаю, что рабочие беспокоятся о своем теле, о своем здоровье и эмоциональном состоянии. Я выделяю три стратегии отношения рабочего к его здоровью, телу и сексуальности.

Первую стратегию можно назвать условно «заботой о себе» или «бережным отношением к своему здоровью». При этой стратегии мужчины-рабочие занимаются спортом, ведут здоровый образ жизни, следят за своим рационом питания — например, употребляют витамины, которые поддерживают их в тонусе, и исключают употребление алкоголя и курение. Надо отметить, что эта стратегия является довольно редкой, но она присутствует.

Вторая стратегия — противоположная. Ее можно назвать «несамосохранительным поведением» или «деструктивным отношением к здоровью». При этой стратегии мужчины не заботятся о себе, употребляют много алкоголя, много курят и подвергаются необоснованным рискам. Например, они не соблюдают технику безопасности или подвергают себя рискам в повседневной жизни — предположим, участвуют в драках.

И третья стратегия — чередование практик заботы и «незаботы» о себе, ответственного и безответственного отношения к своему здоровью. Следует отметить, что эта стратегия является наиболее часто встречающейся в моих данных. Мужчина-рабочий может сидеть на диете, следить за своим питанием, поскольку он заботится о своем внешнем виде, но при этом может употреблять много алкоголя. Или рабочий ходит в тренажерный зал, но при этом не соблюдает технику безопасности на заводе: например, не носит каску или респиратор, поскольку считает их неудобными. Таким образом, мое исследование показывает, что рабочие беспокоятся о своем здоровье, но при этом для них, скорее, характерны практики совмещения бережного и безответственного отношения к своему здоровью. Рабочие-мужчины в большей степени беспокоятся о своем внешнем виде, лишнем весе, если таковой имеется, рационе питания. И при этом они в меньшей степени беспокоятся о том, какой вред наносится употреблением алкоголя, курением и производственными травмами.

Идея проекта: Ирина Костерина
Координаторы: Наталья Витол, Алена Жоголь
Продюсер: Максим Поплавский
Иллюстрации: Екатерина Горбачева
Камера: Олег Лейнов, Егор Крылов
Редактор: Лола Тагаева
Монтаж: Илья Железко

Другие материалы курса «Маскулинность для чайников»:

Как устроена маскулинность и почему нужно говорить о ней?
Как становятся мужчинами?
Маскулинность и насилие
Мужчины, отношения и секс
Мужская гомосексуальность
Современное отцовство
Мужчины и феминизм

Понравился материал? Помоги сайту!