Одним из самых ранних вариантов использования кино как оптического аппарата был его синтез с естественными науками: кино, как микроскопы и телескопы, помогало вооружить человеческий глаз, неспособный без сторонней помощи увидеть скрытые связи природных явлений. Режиссеры многих фильмов из программы фестиваля, наоборот, используют кино не как машину видения, а как способ рассказывать о невидимых силах и делать зримым становление философских концептов. Фильмы «Теллурическая драма» и «Как двигать камни» во многом похожи: их авторы активно прибегают к прямым интервью, комментариям специалистов, схемам, расчерченным поверх движущихся изображений. Неторопливый, разговорный темп этих эссе настраивает на внимательное вслушивание и всматривание в выстроенные цепочки связей, которые из умозрительных превращаются в ощутимые. У Ризальди в единый нарратив складываются: извержение Кракатау, строительство радиостанции «Малабар», капитализм и экологический кризис. В случае Петука и Прониной — выразителей модной в узких кругах коинсидентологии (философии неслучайных совпадений) — разнесенные во времени явления сшиваются в один нарратив (подобное «сведение» различных темпоральных потоков коинсидентологи называют тиджеингом): «Господин Гексоген» Проханова, народная песенка про камни, быков, воду и гусей, акция «Могильный камень российской демократии» и бой Конора с Хабибом.
Близость этих фильмов к текстам как бы маркирована пометкой «эссе», присутствующей в описании обоих. Перед нами действительно не традиционная видеоэссеистика, рефлексивно препарирующая в первую очередь возможности собственного медиума, — а эссе, проиллюстрированное видео, лишь изредка раскрывающим потенциал избранной формы. Впрочем, преимущества перед текстом все-таки есть. У Ризальди кадр часто заполнен плато из камней и растительности, гулом намекающих на запрятанную в них силу. В «Как двигать камни» всплывающий экранчик сурдоперевода показывает, что в основе техник тиджеинга — ловкость рук, которую лучше продемонстрировать, чем описать.