Этот объект появляется в одном из залов нашей экспозиции почти по-партизански незаметно. В этой по сути чрезвычайно простой вещи, которая представляет собой обод велосипедного колеса, закрепленный на небольшой деревянной дощечке, трудно не угадать отсылки к канонической работе Дюшана. Неброская, тихая, как это часто бывает у Красулина, создающая впечатление собственной случайности, она как-то очень аккуратно и ненавязчиво ведет диалог с прошлым. Табуретка, спицы, собственно колесо — исчезли, сохранив только замерший скелет изначальной формы — тень, эхо или, если угодно, памятник дада.
Красулин при этом, конечно, никогда не любуется машиной, он смотрит ровно в противоположную сторону. Для его практики, во многом составленной из ритмических разработок, повторений и вариаций однажды найденных мотивов, сам порядок и образ линейного движения лишен смысла, не работает, отметен. Его заместили закольцованные маршруты, составленные из цепочек шагов, которые меняют свое направление, прерываются, продолжаются, — мне кажется, красивые траектории.