Питерский перформанс-кооператив «Техно-поэзия» легко вмещает в себя множество ролей и режимов высказывания — на его страничке в качестве описания указан следующий прекрасный перечень: «квир-хип-хоп, политический рэпчик, эмансипированный синти-поп, резистантный романс, ангажированный поп-рок, социальное техно, постгендерный фолк, фем-диско». В некоторых из этих определений «Техно-поэзия» шутит, а вот в других — совсем нет. И разбираться, как именно выстроен их баланс серьезного высказывания и ехидного иронизирования над его невозможностью и где одно перетекает в другое (а потом обратно), — наверное, самое интересное, чем можно с «Техно-поэзией» заниматься, в том числе потому, что вопросы относительно этого баланса остаются, в общем-то, всегда. Здесь разворачивается критика разных аспектов действительности со стороны образованного леворадикального крыла, принимающая форму гипертрофированно-комических манифестов: достается и гомофобским страшилкам о спаде рождаемости, и бесконечной гонке за омоложением, и внутреннему устройству институций современного искусства, и белым цисгендерным мужчинам, и коронавирусу. Мишени все достойные — хотя с предлагаемым тут взглядом на политическую подоплеку самоизоляции можно было бы поспорить, что, впрочем, тоже означает, что критический заряд достигает цели, раз по итогу хочется завести разговор; критика сформулирована точно, емко и в основном гомерически смешно (хотя ничего сравнимого с великой в своей тотальной абсурдности песней про борщевик с прошлого альбома тут, пожалуй, нет). Но вот какая штука: обращаясь к поп-музыке как к форме, содержащей критическое высказывание, «Техно-поэзия» помещает и ее в огромные кавычки условности. Рэп, дэнс-техно и синти-поп тут часто воссоздаются в таких намеренно искаженных формах, работающих на текст, подчеркивающих те или иные его аспекты, сформированных скорее общим запланированным посылом, нежели драйвом сделать классный техно-трек. Обращаясь к языку поп-музыки, кооператив его все-таки немножко высмеивает, выкручивает в сторону нарочитости — и в результате общий эффект от «Апокалипсису быть» получается довольно занятный. Этот альбом круто обдумывать или обсуждать, но к нему не станешь возвращаться как к музыке ради музыки. Ну ладно, скажем точнее: этот обозреватель не станет.
Разговор с невозвращенцем
Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается
20 августа 20247359Откуда мы говорим, или О речевой геопозиции
Социолог Анна Лемиаль поговорила с поэтом Павлом Арсеньевым о поломках в коммуникации между «уехавшими» и «оставшимися», о кризисе речи и о том, зачем людям нужно слово «релокация»
9 августа 20248684Место жительства: везде
Быть в России? Жить в эмиграции? Журналист Владимир Шведов нашел для себя третий путь
15 июля 202411737Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”»
Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым
6 июля 202412782Дневник отчаявшегося: взгляд из России времен войны
Философ, не покидавшая Россию с начала войны, поделилась с редакцией своим дневником за эти годы. На условиях анонимности
18 июня 202417020Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границы
Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова
7 июня 202418174Письмо человеку Икс
Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»
21 мая 202420040Подземелье
Между страхом и ужасом
Признать симптом
Год, когда рассосалась дружба
Ревизия и ее результаты