Вальс случайностей в коммунальной квартире

Морские звезды в полиэтилене. Миски с земляникой. Ящерица на купальнике.

Кормить лошадей. Собирать грибы. Откусывать от батона.

Лыжи. Байдарка. Панама из газеты. 

82 фотографии 1962—1985 годов, отобранные Максом Шером из тысяч изображений архива Галины Бабанской и Вениамина Авербаха и опубликованные в книге «Отдаленный, звучащий чуть слышно вечерний вальс», — это коллекция образов, одновременно и знакомых, и необычных. Эти образы действуют магически: знаки эпохи более чем узнаваемы, и похожие сюжеты (например, кадры из Юрмалы) можно найти и в других частных архивах, однако снимки Бабанской и Авербаха невероятно красивые. Вот так вот просто: красивые. Это не случайный набор фотокарточек определенного периода. «Аура» советского здесь удачно сочетается с качеством изображений, с удивительными композициями, с безупречным визуальным чутьем авторов. Конечно, ощущение «идеальной картинки» отдельно взятого набора фотографий создает и Шер, отбирая определенные кадры, работая, как принято называть художников, занимающихся заимствованным и найденным материалом, «фильтром». Но бесспорно и то, что именно начальный набор изображений уже обладал потенциалом.

Еще одна магическая черта книги: читатель знает, что снимки принадлежат и Бабанской, и Авербаху, но возможно ли отличить, кто сделал кадры? По деталям, по тому, кто попал в изображение, — да. По стилистике — нет. Архив супругов — это своеобразный коллаборативный арт-проект, что-то наподобие фотографий Патрика Цая и Мади Йу (Patrick Tsai, Madi Ju), снимавших друг друга и свое окружение. И если кадры Цая и Йу достаточно односложны, то Бабанская и Авербах волей-неволей играют со зрителем в «угадайку». В эту часть игры еще как-то можно играть, проводя визуальный анализ. Другая ее часть — кто были эти люди? — гораздо более сложная. Да, сохранились письма и дневники. Однако они не представлены в публикации, за исключением пары цитат из переписки. Без этих «ключей», только по фотографиям, мы не можем понять «героя». Шер пишет в книге о невозможности медиума фотографии как такового нести в себе дополнительную информацию и тем более показывать внутренний мир персонажа: «невозможно определить, как его звали, кого он любил, как относился к окружающим, что думал о тех или иных явлениях». Превратившись в публичный, личный архив не стал более открытым, и мы можем лишь узнавать знакомые реалии, находить незнакомые, получать удовольствие от формальных качеств снимков и проецировать на чью-то историю — свою.

© Максим Шер

Подобные проекции становятся возможными не только потому, что фотография неразговорчива, но еще и потому, что непосредственно история Бабанской и Авербаха почти исчезла. И, к слову, могла исчезнуть буквально, в физическом смысле, загляни Макс в старую питерскую коммунальную квартиру парой дней позже: новые хозяева вряд ли бы стали всматриваться в тысячи старых фотографий. Собственно, тема исчезновения людей, памяти о них, а также тема фотографии как носителя обрывков информации являются ключевыми для книги Шера. Автор приводит в эпиграфе две цитаты. Одна — из «Школы дураков» Саши Соколова, объясняющая название публикации и говорящая о том, что человек сначала исчезает частично, превращаясь в, например, «отдаленный, звучащий чуть слышно вечерний вальс», и уже только потом — полностью. Вторая цитата — из Вальтера Беньямина — говорит об образе прошлого, который можно «запечатлеть как видение, вспыхивающее лишь на мгновение». Из приведенных Шером отрывков сразу становится ясно, о чем книга: о людях и их «исчезновении», а также о фотографии, способной запечатлеть мгновение, превратить его в ускользнувший, однако пойманный образ прошлого. Фрагменты из переписки героев, несколько раз появляющиеся в книге, развивают обе темы: очень личные эпизоды (сломал зуб косточкой от баранины) сочетаются с рефлексией на тему фотографического процесса (температура проявительных смесей).

Внезапно, ближе к концу публикации, кроме этих двух тем появляется третья. Случайность. Хаос истории и невидимых связей.

Шер нашел архив абсолютно случайно. Случайно же оказалось, что его отец знал Бабанскую через Александра Бернштама, ее первого мужа, известного археолога, который вдохновил Шера-старшего на выбор профессии. Случайно знакомая Макса узнала на слайдах собственную тетку. В книге есть кадр-ключ, в котором замыкаются эти странные совпадения и знакомства. Его несложно обнаружить, и я не буду лишать читателей возможности совершить открытие самостоятельно.

Интересно, что в этом странном стечении обстоятельств я как персонаж, пишущий об «Отдаленном, звучащем чуть слышно вечернем вальсе», также являюсь звеном в системе случайностей. Книги дочери Бернштама, классика этнографии и фольклористики Татьяны Бернштам, были настольными книгами студентов-фольклористов, к которым я относилась во время учебы в СПбГУ. Все эти совпадения, по сути, не имеют никакого значения. Но в этом — их значимость. Случайные совпадения, конечно, можно принимать за знаки, пытаться с их помощью связать обрывки действительности, нити времен. Но есть ли в этом смысл? Ведь мир — это просто тесное место, где сосуществуют прошлое и настоящее и где, как утверждают в своей перформативной лекции «Возможное название: нулевая возможность» Раби Мруэ (Rabih Mroué) и Хито Штейерль (Hito Steyerl) и как становится ясно из книги Шера, странным образом связаны живые и мертвые.

Говоря о книге Шера, нельзя не вспомнить о проекте Петры Ставаст (Petra Stavast) «Либеро»: Ставаст обнаружила заброшенный дом в Италии, нашла в нем вещи и фотографии бывших владельцев и начала расследование — вплоть до того, что нашла представителей семьи в Америке. Сам Шер упоминает среди «вдохновений» книгу «Блоха» Таситы Дин (Tacita Dean), которая состоит из разных фотографий, найденных на блошиных рынках Америки и Европы. Макс отбирает изображения по тому же принципу, что и Дин: те, которые кажутся необычными, делают что-то непосредственно с художником, по-бартовски укалывают его. И так же, как Ставаст, начинает историю с заброшенного жилища и включает в книгу собственные фотографии найденных в помещении предметов. То, что отличает подход Шера от подходов других авторов, работающих с архивами и найденными материалами, — это тема случайности, не проявленная в фотографиях, но обозначенная в тексте, а также обращение к материалам советского времени и пространства. В Европе и Америке множество художников начиная с 60-х используют в своих работах любительские и семейные фотографии. Из российских опубликованных в формате арт-фото книг архивов можно вспомнить «Мгновенный свет: полароиды Тарковского» — семейные фотографии Андрея Тарковского, сделанные примерно в тот же период, с 1979 по 1984 год (к слову, снимки Бабанской и Авербаха созвучны полароидам Тарковского в целом ряде мотивов). Книга опубликована английским издательством Thames & Hudson. «Отдаленный, звучащий чуть слышно вечерний вальс» становится фактически первой книгой, исследующей семейный архив в России и опубликованной в российском издательстве (Treemedia).

Максим Шер. Отдаленный, звучащий чуть слышно вечерний вальс. — М.,  Treemedia, 2013

Книга на сайте фотографа

Презентация книги состоится в галерее «Триумф» 28 октября в 19:00

Понравился материал? Помоги сайту!