Super Collection Orchestra и музыка без границ

Мы уже писали о питерском инди-поп-коллективе Super Collection Orchestra, представившем недавно новый EP «Freepop Vol. 2». Настала пора познакомиться поближе, тем более что группа явно заслуживает внимания — музыканты экспериментируют со стилями, смешивая их и приправляя порой самыми неожиданными ингредиентами. Получающуюся смесь они называют freepop'ом, то есть «свободной поп-музыкой», и звучит все это талантливо и ни на кого не похоже. Александр Нурабаев встретился с лидером группы Ником Брусковским и выяснил, как жанр freepop появился на свет, а также кто станет в будущем российской Примадонной.

— Freepop означает «освобожденную музыку», то есть музыку без жанровых границ?

— Да, именно так.

— И жанрами можно жонглировать не только в рамках всего альбома, но и в пределах одного трека, как на вашем новом EP. Ты всегда следовал этому концепту или со временем к нему пришел?

— Нет, поначалу, когда началась история с Super Collection Orchestra, я предполагал делать это [перескакивать с жанра на жанр] от трека к треку, а потом решил попробовать провернуть это в пределах одной песни. Так что мы пришли к этому постепенно.

— Когда собрался Super Collection Orchestra?

— Super Collection Orchestra собрался у меня в голове, еще когда я учился в школе. Так что группе как идее уже примерно 15 лет. Тогда мне нравилась разная музыка: и рок, и джаз, и любые проявления хорошей музыки. Мне хотелось все это замешать в один котел. Вот так и возник Super Collection Orchestra. Я работал с разными музыкантами еще до появления группы в том виде, в каком она существует сейчас. Это были и тверские мои друзья, с которыми мы в подвалах рубили тяжелый метал, и петербургский мальчишка Антон Во. Он сейчас работает в студии mmmesss, которая записывает аналоговым путем на ленту. Потом познакомился с Димкой Батариным (экс-гитаристом группы. — Ред.). А через некоторое время нам предложили выступать. Таким образом, у идеи появилось физическое воплощение, а дальше все уже начало само собой наращиваться.

— Как писался «Freepop Vol. 2»? В каких условиях и с каким настроением?

— У нас есть студия в Питере, которая является и нашей репетиционной точкой. Мы там трудимся практически каждый день, если не пишем, то репетируем. Единого настроения не было, так как музыка вся очень разная и писалась под разными чувствами, разными допингами и прочими дополнительными влияниями.

— Вы только что выпустили первый русскоязычный альбом. Еще не так давно в одном интервью ты говорил, что «в музыке на родном языке говорить сложнее. Надо грамотно сочинять строчки, ответственности появляется больше, и ты уже меньше музыкант». Что ты имел в виду и что изменилось?

— Ничего не изменилось. А имел в виду то, что когда ты поешь на английском языке для толпы, то половина аудитории его не знает, а другая, которая в принципе знает, не готова различать языковые нюансы во время моего пения. Чаще всего они обращают внимание на мелодию, на мой голос. К тому же у меня есть свой freepop-язык. Ему меня обучила мама и называла его «австро-венгерским». Сейчас он трансформировался во freepop-язык. Это своего рода текстовая импровизация, когда ты берешь знакомые слова и нанизываешь их друг на друга прямо во время исполнения. Тут даже важнее не то, что ты хочешь сказать (поскольку чаще всего получается полная бессмыслица), а то, как ты это говоришь. А на русском языке слово отчетливо звучит в ухе у слушателя, и ты в некотором смысле обнажен перед аудиторией. Слово сильнее откликается у слушателя, и по его реакции сразу видно, прет его или нет, попало слово куда надо или нет.

— Ты говорил, что в процессе работы над альбомом было прослушано много русской музыки — от групп Ленинградского рок-клуба до попсы 90-х, но особенно ты выделил Сергея Курехина и Земфиру. Почему именно эти артисты? Что ты взял от каждого из них?

— Сергей Курехин — это мой внутренний камертон, к которому я всегда прислушиваюсь при принятии решений. А Земфира — это артистка, которая с самого детства умела меня и возбудить, и довести до слез, причем одновременно. Она однозначно оставила сильный отпечаток на моем восприятии музыки и моем сочинительстве. Помимо этого мы слушали много разных других групп: и «Странные игры», и «Аквариум», и «Телевизор», и много другой хорошей музыки. Я очень люблю авангардный джаз, и поэтому трио Ганелина — обязательный и частый гость в моем домашнем CD-плеере.

— Вы пишете песни всем коллективом?

— Именно так. Иногда кто-то приносит уже практически готовую вещь, а иногда мы джемуем, и в этом случае очень важно различить из часа импровизации те две-три минуты, над которыми надо дальше работать и превратить их в песню. Мы действительно придерживаемся коллективного метода работы, и, даже если у песни есть конкретный автор, мы всей группой ее меняем, поворачиваем в разные стороны. У каждого из нас имеется свое видение, и мы друг к другу прислушиваемся.

Сергей Курехин — это мой внутренний камертон, к которому я всегда прислушиваюсь при принятии решений.

— Как я понял, за музыкантами не закреплены конкретные функции? Все играют на всем?

— В большинстве своем — да. Хотя очевидно, конечно, кто основной солист. И это, наверное, единственная четкая роль в группе.

— Ты играешь на клавишных, гитаре и ударных?

— Я более всего ударник, могу зажать пару аккордов на фортепиано и пару аккордов на гитаре. Но этого мне достаточно для того, чтобы подыграть себе во время исполнения.

— Принято считать, что одновременно отбивать ритм и петь очень сложно.

— Это как совмещать внутри себя две личности. Низ (барабаны) — это один человек, верх (вокал) — это другой. И надо, чтобы они внутри тебя уживались. У меня это получается.

— Вы концептуально подходите к оформлению релизов. В частности, существует некая «цветная» серия, которая должна составить своеобразную радугу.

— У нас есть две линии повествования. Одна — это freepop-сборники, другая — это цветные альбомы. На сборниках музыка разная, никак между собой не связанная. В ней мы выражаем все свои полярные музыкальные идеи. Цветная линия повествования — это как раз таки концептуальные альбомы, где от первой секунды и до последней идет какая-то история. Как было на [альбоме] «Red» и как будет на следующем альбоме из цветной серии, над которым мы уже работаем.

— Недавно вышел драйвовый клип на песню «Поезд в огне». И хотя этот безумный панк-номер прекрасно вписывается в концепцию freepop'a, те, кто вас откроет по этому треку, могут быть обескуражены.

— Так и было задумано. Нам эта простая панк-песня с криками и орами была нужна, как торчащий локоть. Нужно подчеркнуть собственно freepop. Если мы будем играть похожие друг на друга песни, то зря мы тогда назвались таким образом. А по поводу «Поезда в огне» хочу сказать, что это не совсем клип: скорее, home video, которое вписывается в клип, а не клип, сделанный по принципу home video. Это важно различать. Это просто угар, который был преподнесен в СМИ как клип, но между собой мы считаем, что это был просто классный день, оказавшийся запечатленным на пленку.

— Песня звучит так, будто была сочинена чуть ли не за пять минут.

— Так и было. Только первоначально песня должна была называться «Вышел месяц из тумана». Я как-то вспомнил, что в детстве была такая считалка, и решил, что, если положить ее на музыку, она может стать вирусной. Я, может, в дальнейшем так и сделаю. Но я всех быстро заколебал, пока пел без конца «вышел месяц из тумана», а потом стал петь «этот поезд в огне, но нас в нем нет», и из этого всего начала вырисовываться песня.

— По вашим словам, клип снимался с большими приключениями — авария, бегство от полиции и охранников. А также — цитирую — «после съемок клипа и неудачной попытки разбить головой стекло» от вас ушел гитарист. Можно на этом месте поподробнее?

— Мы все трюки пытались сделать сами, без каскадеров, и это повлияло на то, как в дальнейшем у некоторых из нас начала работать соображалка. Каким-то образом это связано с уходом Димки (смеется). Это я шучу, конечно. Я не могу говорить за него — это, скорее, мое предположение. Только сам Димка может сказать определенно.

— Кого вы взяли ему на замену?

— В данный момент мы играем с разными музыкантами. Последние концерты мы играли с Петей Разумовским из Junkyard Storytellaz. Нам нужен сумасшедший, молодой, тот, у кого много энергии и кто готов отдать часть своей жизни и своего времени Super Collection Orchestra, за что «Оркестр» ответит ему взаимностью.

— А сколько уже лет группа выступает?

— Около трех-четырех лет. Состав собирался постепенно. Сначала мы с Димкой Батариным выступили на концерте наших друзей. Всем все понравилось. Стали поступать новые предложения насчет выступлений, и мы взяли Олежку (басиста Олега Каюка. — Ред.), который постоянно крутился рядом. Сейчас он играет в группе «Последняя вечеринка». В формате трио мы отыграли около года, а затем нам понадобился более сильный музыкант; мы расстались с Олегом и пригласили Даню (Даниила Романовича. — Ред.). И с ним мы до сих пор играем. У нас даже есть отдельная дуэт-программа, где все повязано на драм-машинках и синтах. Сейчас, после ухода Димки, у руля остались мы с ним.

— Признание пришло к вам довольно быстро. Два года назад ваше имя уже было на слуху — в Питере уж точно. Вас подписал лейбл Ивана Дорна «Мастерская».

— Да, за год мы этого добились. Сначала играли для друзей, потом для друзей наших друзей, потом для друзей наших друзей и их друзей и так далее. Людям нравилось то, что мы делаем, и до сих пор это так и идет. Снежный ком, что катится с горы, становится все больше.

— Не каждому молодому коллективу, играющему небанальную музыку, удается за такой короткий срок относительно неплохо раскрутиться. В чем причина?

— Нас прет от того, что мы делаем. И мы делаем это честно, а люди это чувствует. Конечно, важную роль играет то, что мы, как ты выразился, «жонглируем стилями». Людям нравится, когда на одном концерте они могут много раз удивиться.

— Хочу поделиться своими наблюдениями, а ты как представитель Петербурга меня поправишь. Со стороны мне кажется, что за последние два-три года в Питере сформировалась довольно представительная условно андеграундная тусовка. В нее входит ряд талантливых коллективов, которые находятся в очень тесном контакте — все друг друга знают, дружат, участвуют в одних и тех же мероприятиях, записываются вместе, ходят друг к другу в гости, выпивают и тусуются. Вы, Junkyard Storytellaz, Underhood, Саша Клокова, Saint Rangers и многие другие. Напоминает Ленинград 80-х. Насколько я прав?

— Тусовка определенно есть. Я периодически бываю на таких слетах, но очень редко, потому что мы очень много работаем в студии. Если раньше историй из серии «давайте все соберемся, покурим, побухаем, поболтаем и потрахаемся» было много, то сейчас этого очень мало. Но в редких случаях моего выползания в тусовки я реально наблюдаю, что такая коммуна действительно существует и разрастается. Думаю, что на наших глазах это во что-то превратится.

— Кого бы ты выделил из этой компании? Кто может выстрелить?

— Думаю, что есть перспективы у каждого из этих проектов, поскольку они несут нечто большее, чем музыка, а это нужно сейчас людям. Это некий закрытый клуб, в который все хотят попасть. Хотя он не настолько и закрыт. Мне сложно кого-то выделить конкретно: всех ребят я знаю лично, и отрешенно, со стороны, кого-то оценить довольно сложно. Желаю удачи каждому из этой банды. Правда, я сейчас не вижу примеров того, чтобы группа выстрелила быстро. Мы с тобой за кадром обсуждали, что нужен удачный трек, после которого дела могут пойти в гору. У нас у всех какая-то проблема с удачным треком — хиты не пишутся.

— В сети есть тизер клипа на вашу с Тосей Чайкиной песню «Flowers». Я так полагаю, скоро появится и само видео?

— Это не тизер клипа. Это такой новый жанр видео для Instagram, который мы придумали и толкаем в массы. Это минутные видеоролики, их снимают разные режиссеры-операторы. На одну песню может быть снято сразу несколько роликов. Например, на [песню] «Не бойся» на припев один ролик сняла питерская девушка Настя Стобнева, а на куплет уже другой ролик [сняла] московская девочка Катя Королева. Мы устраиваем такую мешанину, которая должна вылиться в большой-большой альманах, а он со временем будет расширяться дальше. Так что помимо выпуска альбомов у нас в планах — задействовать как можно больше людей, неравнодушных к камере и придумыванию сюжетов, чтобы они снимали кучу видео к нашим песням, которые уже вышли или выйдут. Так что это не тизер, а уже готовый продукт.

— Судя по всему, ты в теплых отношениях с Тосей Чайкиной. Расскажи о ней. Как ты с ней познакомился?

— С Тосей я познакомился на джемах в клубе Union. Мы сразу же нашли общий язык, затем встретили вместе Новый год, молниеносно влюбились друг в друга. Затем молниеносно перевлюбились в кого-то другого, но наши с ней отношения оставили след уже на музыке. Наши совместные песни — детки этих отношений. И думаю, что мы еще придумаем много чего интересного. Я Тосю очень люблю и уважаю как артиста. Пока ее карьера идет по такой траектории, которая должна привести ее к статусу Примадонны нашей страны (если, конечно, она с этого пути не свернет). Да, Тося — это будущая Алла Борисовна Пугачева.

— Вы уже играли за рубежом?

— Мы играли в Таллине на фестивале Tallinn Music Week, в Финляндии на фестивале Mitäs Mitäs Mitäs и вроде еще где-то, но я уже не помню где. В этом году, мы надеемся, будет много зарубежных поездок. Шел разговор про фестиваль в Англии, так что мы подаем заявки и ждем ответа. Очень хочется посмотреть, как тамошняя аудитория реагирует на выступления артистов. Она совершенно другая и сильно отличается поведением от публики у нас, в Петербурге или Москве.

— Английские промоутеры вас заметили на Tallinn Music Week?

— Да, там было много нужных людей. Спасибо Степану Казарьяну за то, что он нам это устроил. Поэтому мы ждем официальных приглашений.

— Закончилось десятилетие, достаточно насыщенное для российской музыки. На твой взгляд, что будут слушать россияне в новом десятилетии или в ближайшие пару лет?

— Не назову конкретных имен. Но так как всеми силами отстаиваю жанр freepop, то, конечно же, мне важно, чтобы в новом десятилетии было много freepop'а. И, может быть, он возглавит хит-парад и займет умы молодежи. Для меня это очень важно, и я положу на это все здоровье, силы и время. Так что поживем — увидим.

24 февраля Super Collection Orchestra выступает в московском баре «Ровесник».

Понравился материал? Помоги сайту!