У этой пластинки с питерского лейбла Spina Rec отличное название — «Там почти никого не было». На ней действительно почти никого нет: саксофонист-экспериментатор Илья Белоруков на минуточку (вернее, на сорок) откладывает свой основной инструмент в сторонку, чтобы поизучать минималистичное электрическое звучание. «There Was Hardly Anybody There» собран из композиций, которым оставлено только самое необходимое — угрюмый ритмический пульс, отрешенный гул, размеренное сердцебиение барабана. Словно здание, состоящее из бесконечных (как и местные треки, в среднем простирающиеся минут на десять) коридоров, альбом Белорукова как будто бы подначивает слушателя: мол, давай, попробуй сказать, что этого не хватает. С одной стороны — да, не хватает; с другой — если бродить по этим коридорам долго и вдумчиво, начинаются разные интересные явления, появляется отзвуки голосов, какие-то призрачные инструменты. Если вслушаться, в общем, то и почти ничего — уже что-то.
13 из 13
закрыть
Сегодня на сайте
Я верю в американскую церковь поэзии!
Протекающий контраст
«Меня абсолютно не приняла литературная тусовка»
Темные лучи
Любовь Агафонова о выставке «Ars Sacra Nova. Мистическая живопись и графика художников-нонконформистов»
14 февраля 20222736Musica sacra перед лицом будущего
Против иллюстрации
Как переколбасить все
«Театр — мой онтологический инструмент. Мой дневник»
О «Кодексе фриков»
«“Love.Epilogue” дает возможность для выбора. Можно сказать, это гражданская позиция»
Как перформанс с мотетами на стихи Эзры Паунда угодил в болевую точку нашего общества. Разговор с художником Верой Мартынов и композитором Алексеем Сысоевым
10 февраля 20222947Парсифаль в Белом доме
«Вместе с ковидом вернулось ощущение брежневского карантина»