Марина Давыдова: «Превращать Wiener Festwochen в “Русские сезоны” я не собираюсь»

В конце минувшей недели стали известны имена программных директоров двух ближайших фестивалей Wiener Festwochen — в 2015-м курировать его программу будет шеф-драматург Düsseldorfer Schauspielhaus Штефан Шмитке, в 2016 году эстафету из его рук примет арт-директор фестиваля NET, главный редактор журнала «Театр.» и колумнист COLTA.RU Марина Давыдова. Для отечественного театрального процесса — случай небывалый: никогда еще российские кураторы не занимали столь ответственные посты в столь престижных международных институтах. О своем назначении и о творческих планах Марина Давыдова поговорила с Дмитрием Ренанским.

— Обозначим для начала некоторые вводные. Что такое Wiener Festwochen, какое место он занимает в системе театральных фестивалей мира?

— Это один из крупнейших (если не самый крупный) театральных форумов Европы. В мире есть фестивали и масштабнее, вроде фестиваля в столице Колумбии Боготе, но в Европе я более крупных не знаю. Для примера: афиша знаменитого Авиньонского фестиваля укладывается в три недели, а Wiener Festwochen продолжается полтора месяца. Наш Чеховский фестиваль иногда, конечно, длится и дольше, но по плотности программы он существенно Вене уступает. Еще одно важное отличие Wiener Festwochen — его жанровое разнообразие: театр, танец, концерты, выставки, впечатляющая оперная программа… В том же Авиньоне, к слову, оперные постановки не включены в фестивальную программу еще и в силу особенностей городской театральной инфраструктуры: там же практически нет регулярных театров. А в Вене их довольно много — равно как много и всевозможных нетеатральных пространств, в которых можно разместить так называемые спектакли site-specific. Скажем, премьера легендарного спектакля Кристофа Марталера «Защита от будущего» состоялась в рамках Венского фестиваля в психиатрической больнице имени Отто Вагнера.

— Надо бы вспомнить, что рядом с Авиньоном проходит фестиваль в Экс-ан-Провансе, целиком и полностью посвященный оперному искусству.

— Да, и если можно себе представить театральный форум, объединяющий два этих фестиваля, то как раз и получится Wiener Festwochen. Это, по сути, Авиньон и Экс в одном флаконе. Тут еще важно отметить, что Wiener Festwochen номинально один из старейших в Европе фестивалей — более почтенной историей может похвастаться разве что Зальцбургский фестиваль. Wiener Festwochen зачинался в конце 1920-х, а свое второе рождение пережил в послевоенные годы — примерно тогда же, когда были основаны фестивали в Авиньоне и Эдинбурге: оба стартовали в 1947 году, и к тому моменту у Венского фестиваля уже была своя история, своя биография.

— Морфология фестивальной программы Wiener Festwochen ригидна или все-таки скорее пластична?

— Когда раньше я наблюдала за жизнью Wiener Festwochen со стороны, его программа мне казалась очень взвешенной и сбалансированной: на этом фестивале представлен театр в диапазоне от здорового консерватизма до весьма радикальных явлений. Характерный пример: один из последних спектаклей Арианы Мнушкиной «Жертвы кораблекрушения “Безумной надежды”» принимал участие в Венском фестивале, но не был приглашен в Авиньон, хотя доехать из Парижа до Авиньона куда проще.

— То есть для Авиньона Мнушкина, так сказать, пройденный этап?

— Ну, в каком-то смысле да. Авиньон очень устремлен в будущее. Он в большей степени, чем Вена, делает ставку на радикальные формы. А Вена не чурается некоторого консерватизма. Невозможно представить себе в афише сегодняшнего Авиньона спектакли, скажем, Петера Штайна — а в программе Wiener Festwochen несколько лет назад его «Разбитый кувшин» с Клаусом Марией Брандауэром занимал вполне себе почетное место. Я сейчас никак это не оцениваю. Просто констатирую факт.

— Последние десять с небольшим лет Wiener Festwochen руководил Люк Бонди, в этом году афиша формировалась Фри Лейсен, программу 2015 года курирует Штефан Шмитке, вы смените его в 2016 году. При этом у форума есть интендант Маркус Хинтерхойзер, контракт с которым подписан на ближайшие три года. Как на практике взаимодействует между собой руководство фестиваля?

— Система управления Wiener Festwochen сложная, но при этом подвижная. Кроме интендата Хинтерхойзера в нем есть еще что-то вроде совета директоров, который тоже отвечает за назначение кураторов и за общие параметры работы фестиваля. Но при этом, повторю, в структуре феста нет какой-то ригидности. Так, например, идея ежегодной смены кураторов — совсем недавняя. Едва ли не более значительна и другая перемена — с будущего года отменено сохранявшееся до сих пор разделение программы на драматическую и музыкальную. Где-то в интернете по старой привычке уже успели написать, что я заняла пост куратора театральной программы — между тем, подчеркну, я буду курировать всю программу фестиваля, во всей ее междисциплинарной целостности. Просто потому, что никакого деления на оперную и драматическую части уже не существует.

Моя задача — отсекать все возможные ограничения, которые мы накладываем на себя, даже не отдавая себе в этом отчет.

— В том числе и те блоки фестивальной афиши, что не касаются собственно театра, — скажем, концерты и visual arts?

— Как вы понимаете, сегодня границы стремительно стираются, театр все чаще заступает в пространство современного искусства — и в этой ситуации visual arts, конечно, находятся в моей зоне ответственности. А вот принимать какие-то решения по части концертной программы я даже не буду пытаться — но мне кажется, что лучше, чем Маркус Хинтерхойзер, в последние годы курировавший музыкальную программу Зальцбургского фестиваля, ее все равно никто не сделает. При этом нужно учитывать, что окончательная афиша Wiener Festwochen все-таки утверждается интендантом и советом фестиваля — это связано с необходимостью оптимизировать программу по многим параметрам. Например, заранее известно количество билетов, которое необходимо продать на все события фестиваля, — и ты волей-неволей должен соотносить свое видение фестивальной программы с этими параметрами, понимая, какое количество мероприятий у тебя проходит на, условно говоря, большой сцене и способно «сделать кассу». Wiener Festwochen — один из самых богатых в Европе фестивалей, но не нужно забывать, что он занимается продюсированием оперных постановок, а это затея крайне дорогая. Поэтому необходимость уложиться в бюджет тут тоже очень актуальна. Так что теоретически на какие-то мои решения высший совет фестиваля может наложить вето, но почти уверена, что до этого дело не дойдет, мы ведь постоянно будем находиться в диалоге.

— Согласно подписанному с Wiener Festwochen контракту вы приступаете к своим обязанностям 31 марта нынешнего года, курируемый вами фестиваль пройдет в 2016-м — когда вы должны завершить формирование его программы?

—Программа Wiener Festwochen — 2016 должна быть окончательно сформирована в декабре будущего, 2015 года — несмотря на то что сам фестиваль проводится в мае—июне: пресс-конференция с представлением программы форума пройдет в декабре 2015-го, а к ней должна быть готова и вся печатная продукция. Подобные ограничения по срокам прибавляют сложностей в работу программного директора — весьма велика вероятность того, что какое-то значимое событие в жизни мирового театра произойдет в тот момент, когда возможность включения его в фестивальную афишу будет уже упущена. Это, конечно, сильно отличается от условий, в которых делаются российские фестивали, например NET, где мы редактируем программу вплоть до последнего момента.

— Чего от вас ждет руководство Wiener Festwochen?

— Никаких специальных задач передо мной никто не ставил — я получила карт-бланш и могу формировать программу фестиваля на свое усмотрение. Заранее могу сказать, что не собираюсь превращать Wiener Festwochen — 2016 в «Русские сезоны» — и этого, думаю, от меня уж точно никто не ждет. Но, разумеется, я знаю о современном русском театре несколько больше, чем среднестатистический европейский куратор, — и грешно будет не воспользоваться этим знанием в интересах фестиваля.

— Иными словами, у вас есть возможность разнообразить представление европейской публики о состоянии русского театра.

— Во всяком случае, могу заверить, что никто не будет устанавливать передо мной географические границы формирования фестивальной программы. Wiener Festwochen в этом смысле вообще отличается невероятным охватом — от Японии и Востока до Африки.

— Вы только-только приступаете к своим обязанностям, и понятно, что о какой бы то ни было конкретике говорить непросто. Но если попытаться хотя бы в общих чертах сформулировать «декларацию о намерениях» — в каком направлении вам бы хотелось двигаться?

— Я вам так отвечу: мне хотелось бы двигаться в направлении хорошего театра. Я понимаю, что это звучит по-дурацки, но для меня в этой фразе заложен очень конкретный, а не расплывчатый, смысл. Дело в том, что в западном театральном пространстве существуют свои предубеждения и шоры — просто они совершенно не такие, как в России. Отечественная театральная культура заточена на консервацию всего и вся, а европейская — на бесконечное обновление и антибуржуазность. И порой эта антибуржуазность сама оказывается шорами. Если тот или иной художник попадает в театральный истеблишмент, он перестает существовать для определенного сегмента фестивального рынка, некоторые кураторы предпочтут работу малоизвестного мексиканского постановщика, бросающего в лицо зрителю что-нибудь, облитое горечью и злостью, работе яркого и крупного режиссера просто потому, что его уже и так все знают и у него высокие гонорары. Мне такая концепция совершенно не близка: приоритетным и важным для меня остается все-таки наличие в спектакле интересного театрального языка. Проще говоря, формируя программу, я постараюсь не накладывать на себя заранее какие-то ограничения. Если хороший спектакль не укладывается в какую-то концепцию, надо похерить концепцию, а не наоборот.

Понравился материал? Помоги сайту!