Как флаг ФРГ ветеранов оскорбил

Все случилось 11 марта прошлого года — Крым был еще не наш, но все шло к тому, и на зданиях горадминистраций Юго-Востока Украины вовсю вешали российские флаги. «Началось с шутки. Кто-то из нас сказал: а если бы в Калининграде вывесили флаг Германии?» — рассказывает судье подсудимый Олег Саввин. Он и Михаил Фельдман — местные гражданские активисты. Дмитрий Фонарев — их московский приятель.

По дороге на акцию заблудились

Акция вышла неловкая — удивительно, что хоть что-то вообще получилось. Активисты говорят, что планировали повесить флаг на дерево рядом со зданием администрации: «Мы хотели показать, что Россия имеет ровно столько же прав на Крым, сколько ФРГ на Калининградскую область». Они даже тайно сколотили для этого лестницу и спрятали в парке неподалеку. Но, когда ранним утром принесли ее к зданию, поняли, что человека она не выдержит. «Миша даже планки для плакатов делает такие, что их выправлять приходится, — представляю, что это была за лестница», — рассказывает Анна Марьясина из Комитета общественной самозащиты — движения, в котором состоят Фельдман и Саввин.

Троица выдвинулась на место затемно, пока еще не ходил транспорт. «Мы шли около двух часов, немного заблудились, и началось утро, людей вокруг становилось больше. Я сказал, что придется делать это в другой раз, уже без Дмитрия», — продолжает Саввин. Через пару часов у Фонарева был поезд домой, в Москву. Уже по дороге к автобусной остановке Дмитрий увидел пустые гнезда для флагов на двухэтажном здании с воротами — въездом в гараж. Он тут же взял у Фельдмана древко и в прыжке, упершись ногой в выступ стены, вставил в гнездо немецкий флаг. Его друзья даже не успели опомниться. Фонареву было обидно, что акцию проведут без него — так рассказывает Саввин. Москвич не знал, что этот гараж без табличек и опознавательных знаков принадлежит ФСБ.

«Мы хотели показать, что Россия имеет ровно столько же прав на Крым, сколько ФРГ на Калининградскую область».

В первой версии обвинительного заключения утверждалось, что троица «оскорбила политические ориентиры всех граждан России». Эта формулировка, видимо, показалась странной даже прокуратуре: она дважды отправляла дело на доследование. В итоге следствие обвиняет активистов в оскорблении ветеранов Великой Отечественной — невзирая на то, что на гараж водрузили флаг не Третьего рейха, а Федеративной Республики Германии, да и провисел он минуты три в семь утра. В деле есть и потерпевший, оскорбленный председатель местного совета ветеранов (родившийся, кстати, в 1947-м, после войны). Председатель с прессой не общается и на первое заседание уже не явился.

В марте 2014-го еще не вступила в силу уголовная статья за сепаратизм. Так что им досталась статья «Хулиганство»: у 213-й одна из самых широких трактовок в УК, поэтому ее используют для политических процессов. По ней осудили Pussy Riot, по ней преследовали гринписовцев после акции у платформы «Приразломная» в Арктике. Фельдману, Саввину и Фонареву грозит по 7 лет лишения свободы.

Оскорблены фронтовики или тыловики?

Обвинение приписывает троице чувства ненависти и вражды к социальной группе «ветераны ВОВ». Обвиняемые отвечают, что их собственные дедушки воевали и погибли, какая уж тут ненависть. «Что такое социальная группа ветеранов? Имеются в виду фронтовики или тыловики? Проживающие в Калининградской области, по всей России или на всем постсоветском пространстве? Они могут иметь разные взгляды на советскую власть: кто-то остался коммунистом, а кто-то, как Солженицын, написал “Архипелаг ГУЛАГ”», — говорит Саввин в суде. Секретарша то и дело опускает руки с клавиатуры и укоризненно смотрит на подсудимого. Олегу Саввину 27, он полноват и очень педантичен. Его подробный рассказ о происшедшем занимает два часа — так же скрупулезно он когда-то копал картошку на участке у советского диссидента и своего соратника Александра Жиденкова. Тот улыбается, вспоминая, как Олег выяснял у него каждую деталь: как правильно вставить в землю лопату, как вытащить и что потом делать с горкой земли? Когда Олега только-только задержали, он через адвоката передал записку для отца — о том, как заботиться о его домашних пауках. Ни в коем случае не подсовывать дохлых мух, покупать только специальный корм! «Паучки подросли без меня, наверное», — пишет Олег в письмах на волю.

Комитет общественной самозащиты снимает и выкладывает в интернет флаги других государств в городе: возле отелей, у баров. Мол, смотрите, люди, преступления среди бела дня!

Загадочные «политические ориентиры» в деле все-таки остались. Адвокат Дмитрий Динзе, которого нашла «Агора», уточняет у подсудимых: «Вам понятно, что такое политические ориентиры? Следователь вам объяснял, что вы оскорбили?»

— Я не понимаю, как у граждан в демократическом обществе вообще могут быть единые политические ориентиры, — слегка заикаясь, отвечает долговязый, худой Михаил Фельдман. Ему следствие отвело ведущую роль в акции: в деле указано, что флаг вешал именно Михаил, встав на сомкнутые руки товарищей. Следствию неинтересно, что у Фельдмана нарушена координация движений из-за ДЦП, так что он вряд ли мог бы выполнить такой трюк.

Дело в том, что Михаила поймали первым. Тогда, утром 11 марта, Михаил начал фотографировать флаг на гараже, и в ту же минуту какие-то люди в штатском положили его на асфальт лицом вниз, забрали вещи. В его рюкзаке позже нашли гексоген, так что у Михаила две уголовные статьи — еще и за хранение взрывчатых веществ. Саввин и Фонарев успели убежать, но в поезд до Москвы Дмитрий так и не сел — на вокзале их задержали. Дальше были долгие дни в спецприемнике — якобы за нецензурную ругань в общественном месте. Потом — двадцать дней свободы. И арест — уже по уголовному делу.

«Вы часто знакомитесь по интернету с мужчинами?»

— Саввин выгораживает себя и очерняет Фонарева. Прошу отстранить адвоката Бонцлер от защиты одного из них, — вступает вдруг прокурор. Фельдман и Саввин весь процесс настаивают, что флаг вешал Фонарев, причем по своей инициативе. А сам Фонарев, красивый бледный юноша 24 лет, все это время сидит с отсутствующим видом и смотрит в окно, как будто все это его вообще не касается. Но тут встает и спокойно подтверждает, что претензий к адвокату не имеет, а показания Саввина с его показаниями совпадают. И становится понятно, что он берет все на себя сознательно. В отличие от товарищей, он частично признает вину. Не признает, что кидал «зигу» — следствие упорно утверждает, что активист славил Гитлера под флагом современной Германии, где нацистская символика под запретом. Фонарев когда-то был националистом (но никогда — нацистом). Теперь называет себя, наоборот, «гражданином мира», космополитом — по Канту. Ему сидится одиноко: из родственников только мама (брат умер, пока Дмитрий находился в СИЗО), живет она в Москве и приехать на свидание смогла только однажды — денег нет. Посылает сыну посылками любимые чаи, халву и сахар. Дмитрий в еде разборчив и не ест почти ничего из тюремного пайка. Функцию мамы на месте выполняет хозяйственная Анна Марьясина. В зале суда она торопливо узнает у подсудимых, что кому передать, пока пристав не обрывает их рыком: «Нельзя общаться!»

Фонарев когда-то был националистом (но никогда — нацистом). Теперь называет себя, наоборот, «гражданином мира», космополитом — по Канту.

«Вы часто знакомитесь по интернету с мужчинами?» — насмешливо спрашивал Фонарева на суде прокурор. Дмитрий действительно познакомился с Саввиным через «ВКонтакте»: сошлись на политических интересах. Несколько раз он приезжал в Калининград. В последний приезд Олег поселил его в просторной квартире Михаила: там и родилась идея акции, оттуда и выдвинулись рано утром к зданию администрации.

Михаилу 43 года, он сильно старше «подельников», тем не менее они были одной компанией. По образованию — морской биолог, 11 лет работал в институте океанографии «АтлантНИРО», специализировался по балтийским бухтам и побережьям. Но потом ушел из науки, подрабатывал журналистикой, рекламными статьями — ведь если политика мешает работе, брось работу. И если Саввин жалуется, что плохо спит, волнуясь о войне на Украине без малейшей возможности на нее повлиять, то Фельдман иронически относится даже к собственному уголовному делу. «Когда еще доведется прочесть несколько томов фантастического романа о себе, любимом», — шутит в письмах. Фельдман сам пишет художественную прозу и уже в СИЗО получил заказ на серию мистических рассказов, чем страшно доволен: «В тюрьме возможность заработать деньги дает небывалое чувство свободы». Именно заводила Фельдман заразил Саввина исторической реконструкцией. В городе их, викингов, было трое — Михаил, Олег и черноволосая Вика. Ездили вместе на фестивали, мастерили скандинавские мечи, топорики и луки. Теперь лучница Вика осталась одна и ходит на суд, чтобы поулыбаться друзьям с той стороны решетки. Вика политикой не интересуется совсем, но в суде тревожно трогает кулон-солнцеворот на шее: «Я уж не знаю, может, это у них тоже преступление». Саввина задержали во второй раз — по уголовному делу — прямо при ней: друзья шли в гости к знакомому, когда рядом остановилась машина, выскочили люди в штатском и сказали только: «Мы за вами». Олег едва успел попросить Вику связаться с товарищами, и свобода кончилась.

Четыре тысячи человек поднимали вверх мандарины как символ протеста.

Гимн Украины и кулаки Антимайдана

Комитет общественной самозащиты — местное движение, у которого теперь есть свои политзаключенные, — не ходит спокойно мимо флагов других государств в городе: возле отелей, у вывесок баров. Все снимают и выкладывают в интернет — мол, смотрите, люди, преступления среди бела дня! Насчет акции с флагом троица с товарищами не посоветовалась, и они недовольны. «Можно было, например, расклеить по городу листовки, чтобы много людей их прочли и о чем-нибудь узнали. Но это не такое героическое занятие», — говорит Марьясина.

Несогласованными акциями КОС не занимается, вывешивание флагов и зажигание фаеров — не их конек. Действуют только в правовом поле: активистов много раз задерживали на площади, только вот суд выносил решение в их пользу. Косовцы упорно и дотошно каждый раз подавали в суд на незаконное задержание. За несколько лет они отсудили у МВД 302 тысячи рублей. И все-таки привыкший к задержаниям Фельдман растерялся и подписал опись вещей из своего рюкзака, не прочтя ее, — теперь сложно убедить суд, что в рюкзаке нашли не его гексоген.

КОС собирается на одной из центральных площадей еженедельно. Встают в кружок на площади, Анна Марьясина играет на флейте гимн Украины в знак солидарности с братским народом — последнее, что еще не страшно делать. Раньше согласовывали пикеты и митинговали: в поддержку Болотной, за Pussy Riot, против «дела 6 мая», против войны на Украине… Но 21 сентября местный маленький «Марш мира» обступили крепкие парни с георгиевскими лентами. Антимайдан начал действовать в Калининграде раньше, чем в остальной России: эти люди перекрикивали митинг и кидали в оппозиционеров яйцами, но этим не кончилось. После митинга кто-то подкараулил и поодиночке избил двоих участников митинга: Александра Горбунова и Андрея Богданова. Это была первая ласточка. Через месяц после еженедельного пикета КОС напали на Василия Адрианова и Евгения Гришина: последний в результате почти перестал видеть одним глазом. Еще через несколько дней был избит Дмитрий Иркитов: и так инвалид с тяжелым заболеванием легких, он получил удары в грудь, что кончилось операцией по удалению части легкого. Больше КОС не митингует. Время и место еженедельных собраний на всякий случай все время меняют. Активисты молча слушают украинский гимн, а потом идут на рынок за продуктами для передач. Возле рынка под флагом «Новороссии» другие, враждебные, активисты собирают материальную помощь луганским сепаратистам. Впрочем, уголовное дело считают бредом даже идеологические противники: участник движения «Новороссия» Евгений Лабудин стоял напротив калининградского «Марша мира» с плакатом про «пятую колонну», но даже он как-то раз носил передачу Фонареву: «Пятая колонна нагнетает обстановку, а страдают-то они!»

«Фрукты им нужны, весна, авитаминоз». Александр Жиденков покупает на рынке гранаты — шутит, что не боевой системы, — и апельсины. Зимой «узникам флага» всякий раз передавали мандарины, это фрукт еще и идеологический. В 2010 году состоялся самый массовый митинг в недавней истории города: «мандариновая ярмарка» против губернатора Бооса (и «Единой России»).

Как в Москве вспоминают Болотную 2011-го, так в Калининграде говорят о «мандариновой ярмарке». Местные власти отказали протестному митингу в согласовании под предлогом того, что площадь уже занята: там будет зимняя мандариновая ярмарка. А люди пришли все равно: четыре тысячи человек поднимали вверх мандарины как символ протеста. Именно в тот день Фельдман и Саввин впервые пришли на митинг, чтобы вскоре стать членами КОСа, а через четыре года — политзаключенными.

Либеральный КОС даже местные монархисты уважают за упорство: они выходят на площадь и когда там четыре тысячи человек, и когда надо стоять втридцатером против молодчиков с яйцами и зеленкой, и когда трое из них уже в тюрьме. Но мечтают они совсем о другом мире. О своем.

Диссидент Жиденков говорит, что живет отшельником в лесу. И не шутит. В 90-е тут раздавали колхозную землю бесплатно, он получил большой кусок и построил там деревянный дом. Домик-убежище, изолированный от мира: продавленные кресла у камина, рукомойник во дворе, книги по стенам от пола до потолка — главная ценность. Электрогенератор, правда, все же приходится заводить, чтобы зайти в интернет и написать в группе «ВКонтакте» отчет о последнем заседании суда.

Ближайший поселок называется Медведевка, и Александр, филолог по образованию, окрестил свои владения Урсиной (от латинского ursus — медведь). Здесь выращивал картошку — из спортивного интереса — Саввин, сюда летом выбирался Фельдман, а еще раньше рисовали карты и искали клады трое сыновей Александра. Ничем не защищенные границы стережет большой пес Кастор — ну как стережет, на самом деле он очень любит гостей. Александр тоже: каждого, кто удостоился приглашения сюда, он зазывает остаться жить в Урсине, поселиться на земле, выращивать что-нибудь и ни от кого не зависеть. Основать, в общем, свое пространство без политзаключенных и полиции. Это его теория — если не нравится мир вокруг тебя, создай свой.

Правда, пока приходится частенько выбираться в город — отнести друзьям очередную передачу.

Понравился материал? Помоги сайту!