Могут ли протесты в США привести к распаду страны?

Кольта в ближайшее время даст свою площадку для разных, часто контрастных оценок протестного движения в Америке. Первый текст в этой серии написал политолог и политтехнолог, научный сотрудник Центра российских и евразийских исследований Гарвардского университета Виталий Шкляров, который работал, в частности, на избирательных кампаниях Барака Обамы и Берни Сандерса. Как всегда, мы напоминаем, что мнение автора не обязательно совпадает с мнением редакции.

UPDATE (03.07.2020)

После публикации этой статьи и критической реплики в ее адрес Ирины Шевеленко Виталий Шкляров попросил редакцию Кольты опубликовать следующий постскриптум.

«Чтобы услышанное было понято правильно — всегда задача говорящего, а тем более пишущего. Оценивая свои действия и слова, я, безусловно, исхожу из принципов морали и разумности, глубокого и искреннего уважения к человеку. Я не приемлю ни расизма, ни ксенофобии ни в своей жизни, ни в своих поступках.

Некоторые фрагменты моей статьи, к сожалению, нарушили этот стандарт поведения. Поэтому я приношу искренние извинения читателям Кольты и всем людям за непродуманный подбор слов в этом тексте, которыми я невольно оскорбил многих и поставил под сомнение свою мораль.

Ирина Шевеленко пишет, что мое условное разделение афроамериканцев на “добропорядочных” и “живущих в гетто” — это “что-то вроде эскиза пропагандистского плаката”. И я не могу с ней не согласиться!

Очень благодарен Ирине за искреннее выражение несогласия с моей статьей.

С уважением, Шкляров Виталий
30 июня 2020 года»

Протесты в США — конечно же, проблема сложная и многоаспектная.

Начнем с очевидного — с полицейской жестокости. К убийству Джорджа Флойда, с которого все началось (его задушил полицейский 25 мая в Миннеаполисе), сейчас добавилась еще одна трагическая история. 12 июня, в разгар протестов, в Атланте белый полицейский застрелил чернокожего Райшарда Брукса.

Ситуация с Бруксом не такая очевидная, как с Флойдом. Брукс не участвовал в протестах. Он пьяным спал за рулем автомобиля на парковке, что является нарушением. Брукс сопротивлялся задержанию, выхватил у одного из полицейских тэйзер (электрошоковый пистолет) и попытался убежать. В него выстрелил белый полицейский Гаррет Рольф.

С одной стороны, Брукс был потенциально опасен. С другой, полиция установила его личность, его можно было задержать позже; все пули, выпущенные Рольфом, попали Бруксу в спину, то есть в момент стрельбы он убегал от полицейского и не представлял непосредственной опасности ни для самого Рольфа, ни (скорее всего) для окружающих. Крайне вероятно, что необходимости стрелять у сотрудника не было. Само собой, новое убийство еще сильнее подогрело протесты.

И расизм, и разумная предосторожность

Существует ли полицейская жестокость в США? Сейчас явное большинство американцев отвечает на этот вопрос утвердительно, в том числе лидеры мнений и политики.

Много ли расистов среди полицейских? Это более сложный вопрос. Дело в том, что, по статистике, афроамериканцы в восемь раз чаще, чем белые, совершают насильственные преступления (данные Википедии, там упоминается много исследований на эту тему). Поэтому их чаще задерживают.

Но также из-за этого полиция часто относится к черным предвзято, арестовывает либо применяет насилие тогда, когда в этом нет особой необходимости. И когда белого человека в той же ситуации, возможно, просто отпустили бы.

Таким образом, и полицейская жестокость, и расизм среди полицейских имеют место быть. Но для предубеждения к черным со стороны полиции, как уже было сказано, есть некоторые объективные основания.

Афроамериканцев США можно условно разделить на две группы. Одни из них живут вполне добропорядочной жизнью, имеют образование, часто хорошо зарабатывают; другие не вылезают из гетто, прозябают за счет пособия по безработице и нередко являются членами банд.

В протестах участвуют в основном первые, добропорядочные. Хотя они главным образом люди законопослушные, именно они — настоящие жертвы полицейской жестокости и прочей дискриминации. Ведь они ни в каких бандах не состоят, но, по словам многих активистов, постоянно чувствуют на себе проявления расизма в виде ежедневных актов микроагрессии, которые сейчас принято называть «пыткой тысячи порезов».

Есть и иная точка зрения: законопослушные афроамериканцы в гетто не показываются и в основном живут в районах, где расизм давно является нерукопожатным; работают в компаниях, гордящихся своей толерантностью. Да и полиция к ним относится не так уж предвзято: опытным копам обычно несложно отличить примерного семьянина, занятого работой и детьми, от прожженного уголовника из гетто.

Территории, свободные от расизма, распространены обычно в крупных городах на Западном побережье: Лос-Анджелесе, Сан-Франциско, Сиэтле, Портленде.

Однако грабежами и поджогами по ночам чаще занимаются как раз обитатели гетто. Для них протесты — это, в первую очередь, возможность под шумок заработать.

Белое самобичевание

Теперь давайте разберемся, где в этой истории белые. Их тоже можно разделить на несколько очень условных групп: «потомственные расисты» (проживают в основном в центральных бедных штатах, в глубинке), продвинутые современные участники протестов (жители крупных городов, в основном на Западном и Восточном побережье) и средний класс (могут быть как против протестов, так и за них, но чаще стоят в стороне, тихо удивляясь происходящему).

Не думаю, что в американских волнениях последних двух недель участвуют типичные расисты. Расисты сейчас в основном сидят, затаившись, и ждут, чем дело кончится. Продвинутые же активисты участвуют в протестах и содействуют им. На самом деле, не исключено, что в BLM (Black Lives Matter) в США участвует больше белых американцев, чем черных.

А теперь скажу очень грустное: эти вторые тоже являются расистами — во всяком случае, значительная их часть.

Расизм — это предубеждение, предполагающее, что одна раса превосходит другие, что между их представителями есть кардинальные различия и что в итоге одни люди должны иметь больше прав, чем другие. Мнение нынешних участников BLM сводится к тому, что жизни черных важнее, чем жизни всех остальных.

Вот типичный пример: на волне протестов группа белых студентов попросила профессора Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе Гордона Кляйна быть «снисходительным» при выставлении оценок чернокожим студентам. То есть, по сути, завысить им итоговые оценки.

Профессор удивился. Во-первых, как определить чернокожих? Ведь обучение в последнее время проводилось удаленно, и какой расы его студенты — не всегда можно определить. Во-вторых, он спросил, как же тогда ему оценки выставлять. И сослался на величайшего борца за права черных Мартина Лютера Кинга, который сказал, что «людей не должны оценивать по цвету их кожи».

В результате петиция за отстранение Кляйна от работы собрала 20 000 подписей, и руководство университета его отстранило-таки на три недели. А полиция приняла меры к охране профессора, потому что ему поступили многочисленные угрозы.

Эта история типична, можно найти много схожих примеров поведения: от вставания белых на колени перед черными в качестве покаяния до требования к охранникам магазинов разойтись, чтобы они не мешали жителям гетто грабить. Жизни афроамериканцев для восставших белых сейчас действительно важнее! Они, похоже, приняли принципиальное решение закрывать глаза на грабежи и поджоги, на погибших и пострадавших от протестов как белых, так и черных невинных людей, не говоря уже о полицейских.

Исток этого — коллективное чувство вины за столетия рабства и десятилетия сегрегации. Но именно это чувство вины со стороны людей, которые сами ничем перед черными не провинились, является проявлением расизма. Потому что белые протестующие таким образом продолжают отделять себя, белых, от «них», страдающих черных. А значит, вместо объединения рас происходит лишь искусственное расширение пропасти между ними.

Движение BLM превратилось в мейнстрим, и любые попытки сказать что-то, что не соответствует канону мейнстрима, вызывают ярость. Разумные люди, которые говорят, что грабить — это вообще-то плохо, что ко всем людям надо относиться вне зависимости от цвета их кожи, вдруг оказались меньшинством, которое подвергается явной дискриминации.

Попытки спорить, как мы видим на примере профессора, оборачиваются немедленным навешиванием ярлыка «расист». Таким образом, BLM все меньше напоминает движение за гражданские права и все больше — бунт фанатиков.

Хотя, конечно, огульно навешивать ярлыки в их отношении тоже не стоит: сколько среди протестующих искренних сторонников положительных изменений, а сколько — апологетов расового превосходства черных, сейчас определить очень сложно.

Тревожный симптом

Конечно, колоссальную роль в усилении протестов сыграли месяцы коронавирусной изоляции. Люди, особенно молодые и импульсивные, устали сидеть дома, им хочется экшена. Протесты, да еще и под соусом наведения справедливости — это именно то, что нужно в такой ситуации!

Но ярость и продолжительность бунтов сложно объяснить лишь расизмом, полицейской жестокостью и коронавирусом. Среди всего этого проявляется еще одна, не менее глубокая, причина для волнений.

Политическая система США, хотя и является довольно прозрачной и во многом истинно демократичной, далека от совершенства. Фактически в стране есть только две партии: республиканцы и демократы. Границы мнений между ними четко разделены, политические позиции не меняются десятилетиями. При этом многие американцы не могут найти в них себя. В частности, как раз протестующая радикальная молодежь: анархисты, веганы, социалисты и часто даже либертарианцы.

Наличие проблемы было очевидно уже давно. Не случаен, например, взлет в последние годы популярности Берни Сандерса — «левака», влезшего в истеблишмент Демократической партии. Его обещания реформировать и обновить партию воодушевили миллионы, за что демократы его так боятся и задвигают подальше на полку.

Америке нужны новые партии, новые лица, которые могли бы выражать в политике мнения новых людей. Вернее, партии уже есть, но они маленькие и слабые — в масштабе США им трудно бороться с вросшими в электорат двумя древними гигантами.

Большое волнение вызывает у американских властей — в частности, у Дональда Трампа — стихийное появление «независимых государств» в центре Сиэтла и Портленда.

Началось все с Сиэтла. Там вдруг появилась CHAZ (Capitol Hill Autonomous Zone — Автономная зона Капитолийского холма): протестующие захватили шесть кварталов в самом центре города, огородили их и объявили «зоной, свободной от полиции». Также она свободна от расизма и, по некоторым сообщениям, от мясоедства — приветствуются в зоне только веганы (хотя это неточно). CHAZ патрулируют люди с оружием, хотя их, судя по всему, меньше, чем пытаются представить консервативные СМИ (был даже скандал с фотошопом: Fox пририсовывал на разные фотки Автономной зоны одного и того же мужика в обвесе и с автоматом). Полиция и нацгвардия в CHAZ не допускаются.

Многие «жители» зоны называют себя отдельной от США страной, занимаются в основном пением песен, танцами, рисованием граффити и сидением на асфальте. Городские власти поставили сепаратистам уличные туалеты и убирают там мусор. Трамп угрожает разогнать «новорожденное государство» силой.

Появление CHAZ не случайно — это именно та ситуация, когда люди естественным образом пытаются создать то, чего им не хватает. А не хватает им возможности оказывать влияние на политическую жизнь страны.

Третья партия

Какие последствия могут быть у нынешних протестов, предсказать сложно.

Есть «вариант-минимум» — все разойдутся по домам, и все вернется на круги своя; власть отделается несколькими формальными мерами, которые в конце концов сами собой сойдут на нет.

Например, сейчас мэры Сан-Франциско и Лос-Анджелеса пообещали уменьшить финансирование полицейских департаментов и направить деньги на развитие гетто. Миннеаполис, где убили Джорджа Флойда, вообще хочет полицию распустить.

Но очевидно, что это символические шаги, которые призваны успокоить протестующих. Ведь жить без полиции невозможно. Конечно, можно формально заменить «полицию», например, на «милицию». Но принципиально ничего не изменится, если никуда не исчезнет преступность в гетто. Новые «милиционеры», будь они сейчас хоть самыми правоверными BLM-щиками, когда столкнутся с реальным положением дел, в итоге станут относиться к черным с той же осторожностью, что и нынешняя полиция.

Что могло бы реально исправить ситуацию — так это решить раз и навсегда проблему гетто. Расселить их или дать возможность детям в бедных кварталах получить нормальное образование и впоследствии работу. Не будет гетто — не будет банд, а тогда и оснований для полицейской жестокости не останется, и расистов легко будет вычистить из стройных синих рядов.

Но изменить жизнь в гетто очень сложно, и неизвестно, будут ли власти заниматься этим всерьез. Если бы это можно было легко сделать — давно бы сделали! С другой стороны, начинать тоже когда-то надо, дорогу осилит идущий.

Хорошей возможностью для США было бы политическое самоосознание новой общности жителей крупных городов. Конечно, создать единую партию в противовес Демократической и Республиканской им будет невозможно — слишком много людей слишком разных взглядов. Но объединиться в широкую коалицию разных партий на основе общих взглядов было бы вполне реально. Появление такого аналога третьей партии (третьей — это хотя бы, в идеале их должно быть намного больше) дало бы новый толчок политической жизни США.

Наиболее радикальный же из вариантов последствий — некий вариант распада Соединенных Штатов. Конечно, прямо сейчас ничего подобного случиться не может, предпосылок маловато. Но если заглянуть подальше в будущее, то можно предположить условную череду дестабилизирующих событий: протесты BLM порождают некое следующее важное явление, за ними другое, третье… Если причины для протестов — неудовлетворенность значительной части населения нынешним политическим устройством — не исчезнут, то рано или поздно могут произойти и настоящие тектонические сдвиги.

Например, что-то вроде Brexit штатов Вашингтон (не путать с Вашингтоном, DC) и Калифорния. Хотя и в этом случае вряд ли они станут отдельными странами — скорее всего, появится вариант конфедерации.

Но, оговорюсь снова, это крайне маловероятно: появление сильной третьей партии — куда более простой и логичный путь для политического апгрейда США.

Понравился материал? Помоги сайту!