«Самое Большое Простое Число»: «Не было такого, чтобы мы поссорились»

Деятельный петербургский дуэт недавно выпустил новый альбом «Здесь и всегда», который собирается презентовать на концертах осенью, а пока группа примет участие в ряде крупных российских летних фестивалей — Stereoleto на Елагином острове, Фестивале «ВКонтакте» и Пикнике «Афиши». Денис Бояринов позвонил в петербургскую студию «СБПЧ», чтобы узнать у Кирилла Иванова и Ильи Барамии, как они работают вместе.

— А что вы снова в студии сидите — вы же только что выпустили «Здесь и всегда»?

Кирилл Иванов: Куча всяких дел есть. Мы репетируем — готовимся играть новый альбом. Клип доделываем, к которому надо звук сводить.

Илья Барамия: Ну и не отпускает желание делать все более совершенную музыку.

— У меня заготовлен один провокационный вопрос — почему впервые за много лет новый альбом «СБПЧ» звучит очень похоже на предыдущий? Почему вы все снова не переделали?

Кирилл: Для меня он максимально непохоже на предыдущий альбом звучит. Хотя, возможно, это потому, что я предыдущий давно не слышал. Нет, не похож — он медленный, хип-хоповый, в нем мало диско. Там в основе лежит другой грув. Он весь как будто переваливается с ноги на ногу. Мы хотели, чтобы он был не прыгучим, но подвижным. Я, пока его делал, для себя много совершил открытий — сделал много необычного и интересного, чего раньше не делал. Я обычно этим меряю альбомы.

Илья: Возможно, это потому, что группа взрослеет и теперь пойдет тройками. Одну мысль придется раскрывать в трех альбомах. А потом уже менять совсем все.

— Илья, ты совершил для себя какие-то открытия во время записи альбома?

Илья: Ну конечно. Хотя для меня это происходило плавно и постепенно. Вообще радикальные идеи в группе не от меня исходят. А я стараюсь сохранить музыку в области... не знаю, как это назвать. Я стараюсь то, что касается музыки, не формулировать словами. Только ощущениями. Потому что, когда навешиваешь формулировку на музыку, там что-то рассыпается.

Кирилл: По-грузински неспешный и мудрый ответ (смеются).

Илья: Он, конечно, похож на предыдущий больше, чем на остальные. Но для меня там вперед ушло взаимодействие между инструментами. Сильно вперед. На порядок. Мы дольше притирали каждый звук друг к другу.

— Как вы его писали? Какое участие в записи принимали выступающие с «СБПЧ» на концертах гитарист и барабанщик?

Кирилл: Мы придумали песни. Барабаны с Олегом на студии записали — объяснили, чего мы хотим, потом выбрали лучшие дубли. Антону, гитаристу, послали уже близкие к готовности песни — и тоже объяснили, чего хотим. Он прислал много вариантов, мы из них выбрали лучшее — и все. Антон и Олег — классные музыканты. Мы любим одни и те же вещи. Нам с ними очень приятно работать, а на концертах это вообще ни с чем не сравнимое ощущение. Мы были в очень комфортной ситуации. Теперь надо постараться и разучить все это, чтобы играть на концертах.

— А как вы придумали песни? Расскажите о кухне «СБПЧ» подробно.

Илья: Тогда надо начать с поезда в зимнем туре по Сибири. Садится Кирилл в купе и достает синтезатор Teenage Engineering OP-1, надевает наушники, нажимает кнопочки, начинает стучать по столу и по полке соседа. Потихоньку у него собираются какие-то музыкальные основы. Потом он их переносит в сэмплер Oktatrack, мы туда кладем какой-то бит и начинаем играть этот трек, вычищая все лишнее.

Кирилл: У нас есть мелодические основы, вокруг которых мы импровизируем с барабанами, кольцами, басом и синтезатором. И вот мы играем-играем-играем — у песни появляется какой-то бас, потом прирастает еще какая-нибудь музыкальная фраза, потом прирастает кусок текста. Что мне нравится, эти песни росли плавно — это залог неожиданности для себя самого. К моменту, когда мы решили, что можем заниматься новым альбомом, у нас уже было 20 песен.

Илья: Вон, видишь, листочки в студии висят — там написано, что в каком треке надо делать.

Кирилл: Мы играем трек, раскачиваем его и понимаем, что интересно, а что нет. Довольно много отсекается по ходу. У нас первые демо альбома по два часа длятся, а каждую песню мы по 15 минут играем, и от этого такая радость. Наверное, есть музыканты, которые приходят в студию и говорят — все вот так будет, но странно, что у этих музыкантов не выходит по три альбома в год.

— Тексты тоже возникают по ходу, а сначала появляется музыка?

Кирилл: Так же как и музыка, тексты растут параллельно. Я все время хожу и записываю фразы, строчки и четверостишия, которые сам придумываю или где-то слышу и они мне нравятся. Иногда из самой музыкальной фразы возникает строчка, которая потом растет в текст.

Только песня «Африка» писалась по-другому. Я давно хотел с Женей Борзых песню записать. Мы просто встретились пару раз, я ей объяснил идею, что это диалог влюбленных подростков, которые, как все влюбленные, не знают, чего хотят от себя и от другого. Потом я ей показал музыку, и мы уже встретились на записи.

Вообще из наших многолетних штудий — мы за восемь лет записали шесть альбомов — я могу сделать нехитрый вывод: чем больше ты потратил времени на песню, тем лучше она получится. Идеальный вариант: что-то сделать и отложить на пару недель, а потом снова послушать.

— Тогда у группы Guns N' Roses последний альбом должен был получиться шедевром, но не получился.

Илья: Иногда не сходится (смеются).

Когда навешиваешь формулировку на музыку, там что-то рассыпается.

— Илья, расскажи теперь, как Кирилл доминирует в группе и как ты борешься с его доминантой.

Илья: А я просто мягкий и отзывчивый человек (смеются).

Кирилл: А нам не о чем спорить. Мы занимаемся одним делом, но у нас сильно разделено, кто чем занимается. Напротив, работа вдвоем помогает. Я советуюсь с Ильей про тексты. Ты в чем-то закопался, а тебе со стороны говорят: знаешь, это что-то too much. Или наоборот. У нас не было такого, чтобы мы поссорились. Ну, вскипеть можем.

— Что вы будете играть на Пикнике «Афиши»? Вы же теперь российская группа уровня Hot Chip и Horrors — как будете соответствовать?

Кирилл: Я Horrors не слышал ни одной песни — не знаю, как им соответствовать.

Илья: Первый альбом у них был панк-рок жесткий, на одном риффе, а второй альбом уже Джефф Барроу из Portishead записывал. Мне первый больше понравился.

— То есть не расскажете, что будете делать?

Кирилл: Если бы мы знали — мы бы рассказали. У нас есть несколько идей, непонятно, какая воплотится. Да подумаешь, какая проблема — выступить на Пикнике «Афиши» в 12 часов дня. Мы так уже выступали несколько лет назад.

— Расскажите про хорошую русскую музыку, которую вам довелось слышать в последнее время.

Кирилл: Да что-то не слишком изменилась ситуация с тех пор, как мы последний раз разговаривали. Мне нравятся Ishome, «Тальник». Я часто переслушиваю альбом «Лемондэя» «Фаворит» — старый и пыльный. Все альбомы «Аквариума». Но на самом деле я чаще всего слушаю либо африканскую музыку, либо «Гражданскую оборону» — все альбомы. Я фанат «Гражданской обороны».

— С какого возраста?

Кирилл: Не помню. С какого-то сознательного.

Илья: Я — с 1989-го.

Кирилл: А я — с 2009-го.

Илья: Я недавно посмотрел фильм про Летова «Здорово и вечно». Там есть кадры, как он записывает «Прыг-скок». Больной Летов сидит в маленькой комнате, которая до потолка заставлена бобинами и кассетами, с микрофоном, и детские ощущения от «Прыг-скок» возникают как из темноты. Я очень любил этот альбом. Он у меня еще на кассете был, и я всегда думал, что он звучит так, что слов не разобрать, потому что это у меня 20-я перезапись. А вот вначале он, наверное, звучал по-другому. Теперь выяснилось, что он всегда так и звучал. «Гражданская оборона» — очень необычная группа и очень необычный звук. Самое важное, что для меня в этом фильме было проговорено: у Летова вся музыка — от злости и ярости. Не было ни одной песни, которую он записал бы в ином состоянии.

— А еще какая русская музыка тебе понравилась, Илья?

Илья: Да сложно с русской музыкой. Я впервые побывал на концерте Наади живьем — я погрузился, это достойно, мне понравилось. И на концерте On-The-Go я побывал — так получилось. Мы выступали вместе, и я вынужден был их послушать. Три раза. Я проникся.

Кирилл: Кстати, офигенская песня у Pompeya на последнем альбоме — «Real». Длинная баллада, где Даня (Брод — вокалист группы. — Ред.) поет другим голосом — пониже. Очень странная.

Илья: А вот вспомнил еще — Антон Маскелиаде. Я если бы запись услышал сначала — не обратил бы внимания. Но я сперва увидел живое выступление. Это интересно. Это хорошо. Пока музыки там особо нет. Я надеюсь, что он разовьется и она станет слушабельной.

— На какой эмоции пишет песни группа «Самое Большое Простое Число»?

Кирилл: Смирение перед своей беспомощностью. Попытка его преодолеть (смеются). Мы стараемся… даже не стараемся, а само как-то все выходит. Все наши песни — про надежду. Они никогда другими и не были.

Понравился материал? Помоги сайту!