Александру Галичу посвящается. Веселый разговор

Сегодня, 19 октября, — 100 лет со дня рождения великого барда Александра Галича. В этот день лейбл «Отделение ВЫХОД» выпускает двойной трибьют-альбом «Александру Галичу посвящается. Веселый разговор», в котором приняли участие Дмитрий Шагин, Василий Вакуленко, Аня «Умка» Герасимова, Светлана Залесская-Бень, Александр Чернецкий, Бранимир, Андрей Машнин и еще около 30 артистов. Мы спросили у некоторых участников, что для них значат песни Галича.

Предисловие Олега Ковриги

Идея проекта родилась, конечно же, по любви. По любви к Александру Аркадьевичу Галичу. Но не к самой идее «трибьютов». В большинстве случаев отечественные трибьюты мне слушать стыдно. Альбомы, посвященные Борису Гребенщикову, Егору Летову, Владимиру Высоцкому, в очередной раз показывают, что великие Авторы практически всегда поют свои песни лучше. Делать из чужой песни что-то свое, что-то стоящее удается единицам.

Но Галич — не рок-звезда. Как, например, Владимир Высоцкий. Галич, по-моему, — в первую очередь, драматург. И многие его песни — это небольшие спектакли. Автор прекрасно чувствует своих персонажей. Но далеко не всегда может «сыграть» за них. Он сам об этом говорил. Я подумал, что среди моих прекрасных друзей есть люди, которые могут это сделать. Могут доделать то, чего не смог доделать сам Автор. Могут стать персонажами его песен. На воплощение этой идеи в жизнь ушло почти семь лет. Но 19 октября, в день столетия Александра Галича, альбом «Александру Галичу посвящается. Веселый разговор» наконец-то появится на свет в виде двойного компакт-диска. Мы не собирались «подгадывать» к столетию. Я-то думал, что мы все сделаем лет на пять раньше. Но... если бы не столетие, мы могли бы тянуть еще пару лет. А тут просто глупо было бы не успеть.

Мне кажется, что задуманное удалось. Как это ни странно. И в этом «монументе», который мы сваяли, нет никакой «пластмассы». Правда, многое пришлось отсечь. Даже песни, исполненные очень близкими людьми, которым было очень трудно сказать «нет». Но пришлось.

В результате альбом выглядит так.

Диск 1

1. «Комсомольская». Митя Шагин, Костя Звездочетов, Аня Хвостенко, Алиса Тен
2. «Все не вовремя» (посвящается Варламу Шаламову). Ваня Жук
3. «Леночка». Псой Короленко
4. «О том, как Клим Петрович выступал на митинге в защиту мира». Захар Май
5. «О том, как Клим Петрович сочинил научно-фантастическую колыбельную, укачивая своего племянника Семена, Клавкиного сына». Андрей Тропилло
6. «Плач Дарьи». Света Чапурина
7. «Слушая Баха». Марина Барешенкова
8. «Прилетает по ночам ворон...». Максим Ляшко
9. «Глава, написанная в сильном подпитии и являющаяся авторским отступлением». Олег Коврига
10. «Предостережение». Аня «Умка» Герасимова
11. «Старательский вальсок». «Седьмое пришествие марсиан»
12. «Плясовая палачей». «Дуче и соучастники»
13. «Цыганский романс». Алиса Тен
14. «Вальс». Аня Хвостенко
15. «Веселый разговор». Света Бень — Игорь Крутоголов

Диск 2

1. «Сто первый псалом» («Я вышел на поиски Бога...»). Сергей «СиЛя» Селюнин
2. «Новогодний запой». Владимир Шинкарев
3. «Когда я вернусь». «Хроноп»
4. «Облака». Ноггано
5. «После вечеринки». Оля Чикина
6. «Красный треугольник». Сергей Рыженко
7. «Отрывок из репортажа о матче СССР — Великобритания». Игорь «Бегемот» Бажанов — Марк Пекарский
8. «За семью заборами». Володя Карабас
9. «Слава героям!» Дима Шумилов
10. «Ночной разговор в вагоне-ресторане». Сергей Иваныч Тертышный
11. «Генеральская дочь». Вика Хворостинова
12. «Петербургский романс». «Самые НК»
13. «Мы не хуже Горация». Саша Чернецкий — Сергей «Чиж» Чиграков
14. «Русские плачи». Бранимир
15. «Сердце, молчи». Андрей Машнин
16. «Когда я вернусь» (посвящается Александру Галичу). Юля Беломлинская

Василий Вакуленко (Баста, Ноггано)

Я счастлив, что к Александру Галичу проявляется такое внимание. Наконец-то люди перестанут путать его с Таничем. Почему-то многие путают. Мы знаем об этом великом человеке не только как о большом художнике, но даже больше — как о человеке с гражданской позицией и личными взглядами, из-за которых он, как человек достойный, многое перетерпел. Хочется, чтобы интерес к нему не заканчивался, к тому же до сих пор здравствует его дочь Алена Архангельская, которая максимально обделена вниманием общественности. О ней вспоминают, только когда нужно получить разрешение на использование песен ее отца. Мы с ней часто общаемся, и призываю всех участников подобных сборников не забывать о ней и проявлять внимание, помочь всем, чем нужно.

Что касается песни «Облака» — то это хорошая песня, хорошие стихи. От себя я добавил туда более концентрированное состояние грусти. Версия Галича сделана более назло обстоятельствам, она более сценическая, более вопреки. Моя версия — это грусть, тоска, арестантская печаль. Грусть русского человека глазами великого еврейского поэта. Но повторюсь — Галича же нужно прежде всего ценить за человеческую позицию. И это не просто стихи и мелодии. Для многих из нас он является примером настоящей гражданской стойкости.

Дмитрий Шагин (художник, лидер творческого объединения «Митьки»)

У меня был магнитофон «Нота». И я очень много на нем слушал Галича еще в 70-е годы. А также мой отец, художник Владимир Николаевич Шагин, любил и пел песни Галича, тюремную и военную лирику. И когда я ездил в экспедицию в Абакан в 1978 году, мы все эти песни у костра с гитарой пели. Так что для меня участие в этом проекте — это очень личная история.

По тем временам Галич для меня был более значимым исполнителем, чем даже Высоцкий. Я, конечно, и Высоцкого любил, и Окуджаву, но, как мне кажется, именно Галич отражает настроение людей того времени — 70-х. Если сравнивать этих двух, то Высоцкий — это голос всего народа. Он был популярен среди всех слоев общества. А Галич — это выразитель мыслей интеллигенции. Наверно, поэтому и менее знаменит сейчас. И, думаю, в наше время Галича снова начали бы запрещать. Таким он и остался — непризнанным и запрещенным.

В этом проекте я хотел спеть песню «Облака», но она оказалась занята. А потом нашлась песня «Комсомольская», которой не было на тех бобинах, что я слушал. И для меня это стало новой, неизвестной краской в образе Галича, который мы привыкли воспринимать в контексте его лагерной, социальной тематики. А ведь он когда-то был еще и официальным человеком, писал музыку для кинофильмов. Создавал и вполне себе милые эстрадные вещи. Песню мы записали довольно быстро на маленькой домашней студии в очень приятной компании давнего моего приятеля Кости Звездочетова, Ани Хвостенко и девочки Алисы. И еще гитарист Ваня Жук, конечно, прекрасно сыграл. Получилось очень душевно и по-домашнему. И я очень доволен этой записью и тем, что поучаствовал в этом замечательном проекте.

Наконец-то люди перестанут путать Галича с Таничем.

Светлана Залесская-Бень («Серебряная свадьба»)

Творчество Галича для меня — литература высокой пробы. В ней столько интеллигентности. Но мне, как театральному человеку, особенно близки те произведения, в которых есть очень яркая, совершенно театральная драматургическая история. Удивительно, как ему были подвластны совершенно различная тематика и тонкое чувство различных ситуаций, в которых он сам не побывал. Это вызывает во мне большой восторг. Когда еще в детстве я узнала, что Галич не сидел в лагерях, очень сильно удивилась. Так чутко, сильно и точно мог писать человек, который действительно пострадал, воюя с системой. Именно поэтому я выбрала песню «Веселый разговор», потому что она драматургична и театральна. В ней целая жизнь, очень пронзительная и страшная, которая проносится всего за несколько минут песни, точечными ударами проникая в самое сердце. Когда ее слушала первый раз, у меня были мурашки, особенно от строчки «а под Щелковом — в щепки полк». В одной фразе показана вся война. Очень сильно и пронзительно.

Песню мы записали вместе с Игорем Крутоголовым. Исполнение самого Галича мне кажется особенно точным, и, как актриса, я бы ее исполнила в том же ключе, но это было бы не совсем правильно. Хотелось сделать совсем по-другому, но не менее пронзительно, чтобы что-то свое страшное и больное туда вложить. Я признательна Игорю за то, что он смог создать совершенно безумный саунд, создать музыкальную картину жесткими индустриальными, бескомпромиссными средствами. Это именно те краски, которых мне самой не удалось бы добиться с помощью моего музыкантского окружения. Трек получился весьма экспериментальным, и ожидаю, что многие, послушав его, второй раз послушать не захотят. Не потому, что он чем-то плох: он просто сложен для восприятия. Не знаю, нужны ли в мире трибьюты, у меня нет сложившегося мнения. Но как минимум кто-нибудь из иного круга слушателей и молодого поколения откроет для себя такого замечательного Автора и исполнителя. Как ни странно, для многих это имя связано с уходящей или ушедшей уже эпохой, но для кого-то станет настоящим открытием.

Бранимир

У моего отца была учительница — Надежда Ричардовна. Умная и интересная женщина, близкая к околодиссидентской движухе. Она читала всякие запрещенные книги типа «Архипелага ГУЛАГ» и осторожно ставила своим ученикам песни Галича в лаборантской. Тихо, втайне от школьного начальства, разумеется. От отца я узнал про Галича. Но тогда песни его меня не впечатлили — я Кобейна слушал и Летова. Нравилась более убедительная подача — отчаянная, экспрессивная, чтобы «на грани». Лирику в чистом виде, без подачи, в том возрасте вообще не воспринимал. А Галич особо глотку не рвал же... Через пятнадцать лет после первого знакомства с песнями этого автора-исполнителя меня убедил послушать песни заново Александр Чернецкий — лидер группы «Разные люди». Совету старшего товарища пришлось внять. И сразу зацепили «Русские плачи». Текст песни выполнен безукоризненно — очень живо, монументально и по-русски. Галич завораживал, уводил в седую древность куда-то. И когда Олег Коврига предложил поучаствовать в трибьюте, в выборе песни не оставалось сомнений. Вот «Русские плачи» — прям моя песня! Записалась легко, с первого дубля. Жду, когда выйдет весь трибьют. Имена интересные. Разноплановые. И это радует, что не одни только каэспэшники и ценители советской старины вписались в эту историю.

Александр Чернецкий («Разные люди»)

Галича я начал слушать параллельно с Высоцким лет в 15, в начале 80-х. У друга семьи Валерия Михайловича была большая коллекция бобин с песнями бардов. Ничего подобного в Харькове ни у кого не было. И я весь этот архив переслушал, пытался играть, осваивая семиструнную гитару, как это делал Галич. Конечно, это очень разные поэты (Галич и Высоцкий. — Ред.), но они так и идут для меня в связке. К тому же в 15 лет ты еще только формируешься, и очень важно, чтобы в этот момент кто-нибудь доступно объяснил тебе важные вещи. И считаю, что знакомство с Александром Аркадьевичем Галичем и Владимиром Семеновичем Высоцким произошло в самое подходящее для меня время и сильно повлияло на мое мировоззрение. Высоцкий был более рок-н-ролльный, чем Галич, который был, скорее, академический и крайне интеллигентный. Но считаю, что в наши дни и такой мастер слова должен быть представлен в школьных учебниках.

Песню, что мы спели для проекта, я давно хотел сыграть, но как-то не было возможности. А тут Коврига затеял эту историю. В наше время только такие подвижники, как Олег Коврига, могут сделать проекты, которые сродни тому, чтобы памятник поставить человеку. У нас даже не было возможности сходить в студию. Олег приехал в Питер с магнитофоном, ходил к разным музыкантам и записывал их на микрофон. Когда он дошел до меня, то я позвал Серегу «Чижа» подыграть мне на гитаре, поскольку я на гитаре играть толком не умею. И с одного-двух дублей мы ее записали. Не знаю, насколько этот оригинальный минимализм оказался уместен, — я еще окончательный вариант не слышал, но жду не дождусь, когда этот сборник выйдет. И очень рад, что Коврига не забыл про меня и я смог поучаствовать в создании памятника.

Аня «Умка» Герасимова

Ковригины проекты вообще всегда довольно странные. По крайней мере, мне они таковыми кажутся. Он способен всей душой вложиться только в заведомо провальный проект. Например, моей деятельностью он по-настоящему интересовался, только пока там не было нормальной музыки, человеческих аранжировок, хороших музыкантов. Когда что-то не стыдно продать или хотя бы послушать, он теряет к этому интерес. И его тоже можно понять: иначе его не прет.

Один из таких проектов, к тому же по-ковригински затянувшийся, — трибьют Галичу. Я вообще не люблю трибьюты и уж совсем с подозрением отношусь к исполнению нынешними квазирокерами наследия авторских шестидесятых. В данном случае, правда, мне легче, потому что в моем детстве не было Галича — так далеко папина фронда не заходила, дело ограничивалось Высоцким и Окуджавой. Не знаю, как другие участники проекта, а я песни Галича знаю в основном понаслышке со студенческих времен, и не сказать чтобы много. Тем не менее одну помню наизусть: меня ей научила в 1978 году Таня Аптекарь, и мы ее довольно успешно на своих посиделках распевали. Вот ее-то для пластинки и спела. Не скажу, что очень хорошо, но из вышесказанного ясно, что я вообще мало верю в возможность при таких исходных что-либо хорошо спеть.

Тем не менее я очень люблю Ковригу, уважаю Галича и желаю новому ковригиному пластмассовому кораблику успешного плавания.

Андрей Машнин («Машнинбэнд»)

Записи Галича, Высоцкого, Визбора, Окуджавы слушали с магнитофона мои родители в середине 1970-х, я в то время учился в 3—7 классах. Обычно это происходило, когда у нас засиживались гости, и мне нужно было как-то засыпать под шум в соседней комнате. Не могу сказать, что мне нравилось такое положение дел, но содержание песен было (для ребенка) довольно любопытным на фоне окружающей эстрады. В проект я вписался из-за того, что пригласил меня Олег Коврига, к которому я очень хорошо отношусь. Андрей Орлов, специалист по электронной музыке, согласился сделать совместную запись, и я засел выбирать песню. С этим долго провозился, мне ничего не подходило для души, так сказать. Я не могу, например, петь про лагеря как бы от своего лица, да еще и пытаться исполнить красиво. Сам Галич не пел красиво, петь похоже на него тоже глупо. И бытовые сюжеты не по мне оказались, не мое.

Но нашелся все же выход из положения. Читая про самого Галича, я обнаружил упоминание того, что он написал текст знакомой мне с детства песенки «Сердце, молчи», которую в старом фильме про войну пел Вячеслав Тихонов. Ее я и решил записать. Она романтическая, при этом у нее красивая мелодия хорошего композитора — прекрасно. Отправил видео с пением Тихонова Андрею, он сделал свою аранжировку, записал фонограмму дома, потом я к нему приехал и записал пение. Дальше все свели и отправили Олегу. От себя внесли переход с трех четвертей на четыре и с рояля на электронику. Пел я по-простому, не пытался ничего изобразить. И нашей с Андреем работой доволен: с моей стороны это был единственный приемлемый способ принять участие в проекте.

Концерт-презентация трибьют-альбома пройдет 5 ноября в Сахаровском центре.

Альбом можно заказать здесь.

Понравился материал? Помоги сайту!