Хогни Эгилссон: «В русской музыке мне нравится драма»

Исландского викинга Хогни Эгилссона в России знают как самого статного вокалиста GusGus, с которыми он несколько раз пел в Москве, но у себя на родине он — в первую очередь, фронтмен Hjaltalín, необычной рок-группы, использующей фагот и скрипки наравне с электрогитарами и синтезаторами. В октябре Хогни Эгилссон выпускает дебютный сольный альбом «Two Trains», на котором он соединяет индустриальную электронику и ритуальные песнопения, а 1 сентября он выступит в Москве на необычном концерте Sound Up Creative Lab, где к нему присоединятся виолончелистка Гида Вальтисдоттир (múm), скрипач Виктор Орри Арнасон (Hjaltalín), лидер Tesla Boy Антон Севидов, продюсер Андрей Oid и Катя Шилоносова («ГШ», Kate NV). Денис Бояринов созвонился с Хогни Эгилссоном перед экспериментом.

— Вы знаете, что российские поклонники завели вашу страницу «ВКонтакте» — это такая русская соцсеть, аналог Facebook, которая более популярна, чем Facebook?

— Да, я знаю — vk.com. И страницу видел. Там уже больше 700 поклонников. Не так плохо для начала. Ведь Hjaltalín пока только один раз выступили в России — в этом июне в Воронеже. Надеюсь, что скоро нас пригласят в Москву.

Hjaltalín — «I Feel You»

— Как появилась группа Hjaltalín?

— Как и многие группы: когда мы были тинейджерами, мы начали играть в гараже у моего друга. Начали писать песни и их записывать. Потом мы решили, что неплохо бы нам добавить звучания классических инструментов. По счастью, нашлась красивая девушка, которая играла на фаготе. Она присоединилась к Hjaltalín, и мы стали сочинять и записывать немного другие песни. Потом мы добавили скрипку, кларнет и так далее. Все происходило само собой.

— Кто играл на скрипке?

— Сначала я. Я же с детства учился играть на скрипке. Еще я играю на гитаре и контрабасе.

— А когда вы сочиняете музыку, какой инструмент вы используете?

— Гитару. Нет, простите — чаще, пожалуй, фортепиано. Я записываю музыку на бумаге и оркестровки стараюсь писать на бумаге. Так труднее, но интереснее.

По счастью, нашлась красивая девушка, которая играла на фаготе.

— Что происходит с группой Hjaltalín в данный момент? Вы что-нибудь записываете?

— Вот как раз сегодня мы сводим новую песню. Она называется «Bareness» — очень красивая. Пока мы копим материал, еще несколько новых песен — и сможем выпустить альбом.

— У вас есть дедлайн?

— Увы, дедлайна у нас нет, а он не помешал бы. Но каждый участник Hjaltalín задействован в других проектах. Я сам сейчас занят первым сольным альбомом, который должен выйти в конце октября. Но мы уже несколько недель пишемся в студии вместе с Hjaltalín, а значит, новый альбом непременно когда-нибудь будет.

— Я читал, что ваш сольный альбом «Two Trains» посвящен индустриализации Исландии начала XX века. Как вы пришли к этой идее?

— Я много думаю о том, что сейчас Исландия должна найти в себе источник коллективной энергии, которая сможет протолкнуть ее в будущее. Мы вместе с автором стихов для этой записи — моим школьным другом Акли, великолепным литератором, — подумали, что исландская индустриализации — это прекрасная историческая аналогия, чтобы поговорить о том, как страна и ее жители могут себя полностью изменить. Два поезда в названии альбома — это два локомотива Minør и Pionér, которые возили камень и гравий во время строительства Рейкьявикской бухты в 1913-м. Это вообще два единственных поезда в Исландии — у нас же нет железных дорог. Они сейчас стоят как памятник тому рывку, который совершила Исландия, чтобы найти свое место в новом веке. У меня есть ощущение, что весь мир пытается сейчас запрыгнуть в новый век. Не только Исландия.

Hogni Egilsson — «Komdu með»

— Судя по первым обнародованным трекам, «Two Trains» — это столкновение мрачного индустриального звука и светлой вокальной музыки, почти церковных хоралов. Почему вы выбрали эти две стилистики?

— Потому что это два мира, друг от друга максимально удаленных, и при их встрече обязательно должно было получиться что-то мощное. Вокал — это что-то хрупкое, легкое, органическое. Он напарывается на необузданную, плотную, ритмическую волну электронного звука. По-моему, это необычное сочетание — и очень плодоносное. Оно одновременно звучит как что-то очень древнее и очень современное. Мы добавили к этому необычному звуку большой, оперного масштаба сюжет, который рассказывает историю любви и метаморфозы человека на фоне исторических перемен.

— У вашего совместного выступления с русскими музыкантами на Sound Up Creative Lab есть концепция или сценарий?

— Есть общая идея — вшестером создать новую музыку, которая для нас всех откроет новый мир. Есть и некий план действий: каждый из нас будет по очереди солировать, а остальные — создавать ему идеальный аккомпанемент. Мы задействуем самые разные инструменты — фортепиано, скрипку, виолончель, гитару, синтезаторы и кучу разных электронных приборов. Кто и на чем будет солировать, мы обсудим во время совместных репетиций в Москве. Пока мы обмениваемся набросками композиций. Это совершенно новые сочинения, которые никто раньше не слышал, так что при любом исходе получится замечательный экспериментальный вечер.

В Исландии издревле умеют рассказывать истории и сказки — о бродягах, призраках и троллях. А песни — это ведь те же истории.

— Представьте, пожалуйста, других участников исландской команды на Sound Up Creative Lab.

— Гида — замечательная виолончелистка, которая играла с группой múm. Сейчас у нее сольный проект, и она недавно выпустила дебютный альбом. Нам с ней прежде не доводилось работать вместе, и я с нетерпением жду этого момента.

С Виктором мы давно знакомы. Он — изумительный скрипач и играет в группе Hjaltalín. Но кроме того, он — дипломированный композитор и потрясающий аранжировщик, который работал с Йоханом Йоханссоном, Оулавюром Арнальдсом и другими известными музыкантами. Гида и Виктор — прекрасные профессионалы и глубоко погруженные в музыку сердца.

Gyda Valtysdóttir — «Seikilos Epitaph»

— Вам были известны до этого участники российской команды — Антон Севидов, Андрей Oid и Катя Шилоносова?

— Мы знакомы с Антоном Севидовым. GusGus как-то выступали на одном фестивале в Москве вместе с его группой (Tesla Boy. — Ред.), и мы даже спели вместе экспромтом. С Андреем и Катей мы только разговаривали по телефону. Когда я в июне был в Москве, у нас с Антоном была совместная экскурсия по Музею музыкальной культуры — там потрясающая коллекция, очень вдохновляющая. Я узнал для себя много нового о русской народной музыке, а еще мы сыграли совместный джем на двух роялях.

Хогни Эгилссон и Антон Севидов в музее им. Глинки

— Вы можете объяснить феномен Исландии: почему такая маленькая страна, долгое время находившаяся на краю Европы, в конце XX века дала миру столько интересных музыкантов?

— Никто не знает наверняка. Я думаю, это связано с сильной литературной традицией Исландии и долитературной — устной. В Исландии издревле умеют рассказывать истории и сказки — о бродягах, призраках и троллях. А песни — это ведь те же истории. Кроме того, причина в изоляции Исландии. В нашей стране мало денег, поэтому люди ориентированы на то, чтобы искренне делиться друг с другом своим внутренним миром и духовной энергией, а не материальными ценностями. Поэтому у нас так много писателей и музыкантов. А еще — близость исландцев к природе, которая есть противоборство стихий, как и музыка.

— А какая русская музыка вам нравится?

— В русской музыке мне нравится драма — мощная, темная, которая идет куда-то в глубь веков. Я — фанат Шостаковича. Но знаю и современных российских композиторов: Шнитке, Губайдулину. А вы знаете Алексея Айги?

— Конечно.

— Я познакомился с ним в Берлине. Он — великолепный композитор. Я вообще очень интересуюсь русской культурой — не только музыкой, но и поэзией и прозой: ведь мой дедушка был одним из составителей исландско-русского словаря.

Sound Up Creative Lab пройдет 1 сентября в Lexus Dome (1-й Красногвардейский пр-д, 21/1 («Москва-сити», башня ОКО)).

Понравился материал? Помоги сайту!