Эдмунд Шклярский: «Чудес в рок-музыке не будет»

Одна из старейших групп Ленинградского рок-клуба «Пикник» отмечает 35-летие двумя юбилейными концертами — 3 ноября в Санкт-Петербурге (БКЗ «Октябрьский») и 6 ноября в Москве («Крокус Сити Холл»). По этому поводу Денис Бояринов созвонился с ее немногословным лидером Эдмундом Шклярским.

— В Википедии написано, что в 1972 году вы как гитарист репетировали с «Аквариумом». То есть вы могли играть в «Аквариуме», а не в «Пикнике»?

— Тогда многие могли играть где угодно. Группы распадались, потом соединялись. Происходило броуновское движение. Составы менялись. Бывшие конкуренты становились единомышленниками. «Пикник» образовался из нескольких конкурирующих групп. Как минимум трех.

— Вы помните свой первый концерт с «Пикником»?

— Я помню концерт, на который нам очень хотелось попасть. В рок-клубе такими концертами были открытия или закрытия сезонов, потому что они пользовались повышенным спросом. Был ажиотаж, люди ломились в окна и двери. На других концертах было все спокойнее. Мы выступали на открытии сезона рок-клуба в 1982 году.

— В этом же году вы стали лауреатом первого фестиваля Ленинградского рок-клуба вместе с «Аквариумом» и «Зоопарком». Между вами была конкуренция?

— А как же. Как минимум заочная конкуренция всегда существует. Как между The Beatles и Rolling Stones. Все хотели быть лучшими из лучших.

«Пикник» — «Праздник» (1988)

— Что ожидает людей, которые придут на концерт в честь 35-летия «Пикника»?

— Мы будем делать некий the best из песен группы за все время ее существования. Наверняка будут такие зрители, которые придут на концерт первый или второй раз, — их нельзя обмануть в ожиданиях. Точно будем играть «Иероглиф» — мы далеко не всегда его играем. Для этих целей мы изготавливаем новый гонг, поскольку с самого начала этот предмет находился на сцене. Многие песни будут сопровождаться театрализацией. Будет Кукла с человеческим лицом, будет Человек на ходулях. Снова появится Живая виолончель — для нее делается некогда утерянная маска. Будут и музыкальные загадки — в нескольких песнях будут вкрапления мотивов, которые зрители не сразу угадают.

«Пикник» — «Иероглиф»

— Почему вы не всегда играете «Иероглиф», ваш первый всесоюзный хит, — вам надоела эта песня?

— Многие слушатели пришли к нам, минуя «Иероглиф». Они начали нас слушать с альбома «Египтянин» или даже позже. Для них «Иероглиф» не является необходимой композицией в программе.

— А был ведь еще магнитоальбом «Дым».

— Для нынешних слушателей он совершенно неизвестен. Действительно — дым.

«Пикник» — «Опиумный дым»

— Как группа «Пикник» изменилась за эти 35 лет — от чего и к чему вы пришли?

— Нам по-прежнему интересен человек, который впервые соприкасается с этим миром, — не обремененный знаниями прежних поколений. Человек родом ниоткуда. Если говорить языком 9—10-х классов, это наш главный литературный герой.

— А музыкально вы как эволюционировали?

— Музыкально, к сожалению, не эволюционирует никто. Мы в этом списке не первые и не последние. Первые годы мировой рок-музыки были революционные, когда никто не ведал, что творил. Потом была проторена некая дорога, по которой пошли музыканты. Революционных потрясений и нововведений, от которых перехватывало бы дух, я пока не наблюдаю. Новизна ушла. С этим надо смириться и не делать вид, что совершаешь революцию звука.

— То есть, как поет Борис Борисович Гребенщиков, «рок-н-ролл мертв»?

— Дело не в том, что он мертв. Человек, который берет в руки электрогитару, должен понимать, что он уже не первый и никакой революции не произведет, как бы быстро или громко он ни играл. Это данность, в которой мы живем. Чудес в рок-музыке не будет. Второго Джими Хендрикса не появится. Потому что в этом как минимум нет необходимости.

«Пикник» — «Великан»

— Важной составляющей «Пикника» является театрализация выступлений — упомянутые вами персонажи на сцене, «живые инструменты». Как вы пришли к этой идее? Наверное, это произошло не сразу — не в 1981 году.

— Мы довольно рано начали этим заниматься. Когда-то к нам попала VHS-кассета с выступлением Херби Хэнкока, который записал альбом с элементами брейк-данса. Там по сцене ползали механические существа. Мы даже пытались это повторить, но у нас не получалось — слишком сложные были конструкции.

Первый живой инструмент, появившийся у нас, — Живая виолончель. Есть всемирно известная фотография с девушкой, которая как бы превращается в скрипку (Мана Рэя. — Ред.). Мы эту скрипку «оживили» — у нее появилась подзвученная струна, на которой исполняется соло. Потом пошли другие — Новый египетский инструмент и так далее. Не все прижилось: например, в песне «Мышеловка» мы включили в действие циркулярную пилу, которая тоже была подзвучена — квакала и визжала. Она сыграла свою роль, но больше мы ее не эксплуатируем.

— В юбилейной программе обещана гитара в форме Знака.

— Эта идея зародилась несколько лет назад, и мы все никак не могли ее осуществить. А тут решили ее добить. Мне как раз сегодня привезли эту гитару. Я ее еще не включал, но надеюсь, что все зазвучит нормально.

Музыкально, к сожалению, не эволюционирует никто.

— Она мне напомнила гитару Принса.

— Логично. Я тоже видел гитару Принса. Такую же форму было делать неприлично. Поэтому у нас свой Знак. Получилось неплохо.

— Недавно вы приняли участие в байк-шоу «Ковчег Спасения» в Севастополе. Почему вы туда поехали?

— Мы уже третий раз туда ездим.

— То есть по традиции?

— Ну да, по традиции. Байкеры нас почему-то приглашают — мы не понимаем почему. Я понимаю, когда металлистов приглашают. Тем не менее какие-то нотки в душе байкеров мы задеваем. Для нас это необъяснимо.

— У вас в блоге я видел совместную фотографию с Вадимом Самойловым.

— Это был фестиваль «Окна Открой», который проводится в Питере. Мы там выступали. Потом зашел в гримерку Вадим Самойлов. Присутствие любого знакомого музыканта вызывает желание нажать спусковой крючок и зафиксировать момент для истории. Тем более что с Вадиком мы записывали совместный проект «Вампирские песни».

— Вас не связывают дружба и постоянное общение?

— Музыкальная дружба нас мало с кем связывает. У нас своя жизнь, у них своя. Мы встречаемся достаточно редко. Скорее, случайно — на фестивалях или гастролях в одном городе.

— Вы не следите за общественной деятельностью Вадима Самойлова?

— Я вообще мало за кем слежу.

— Вадим Самойлов когда-то пытался объединить рок-музыкантов в нечто вроде профсоюза и устраивал им встречу с представителями первых лиц государства. Вас не приглашали в ней участвовать?

— Я впервые слышу о том, что проходили какие-то съезды. Если бы пригласили — я бы об этом знал.

— А за общественно-политической жизнью страны вы следите?

— Я знаю, что 18-го числа будут выборы (разговор происходил в начале сентября. — Ред.), потому что я иду по улице и на всех углах стоят стенды с предвыборной агитацией.

— Пойдете голосовать?

— Пока не знаю. Когда выбирали губернатора — я ходил.

— Это выборы в Государственную думу. Разве это менее важно?

— Государственная дума далеко.

«Пикник» — «Мы как трепетные птицы...»

Последний видеоклип группы

— Песни «Пикника» оставляют впечатление написанных человеком, который пытается закрыться от реальности в собственном мире.

— Закрыться от реальности невозможно. Благодаря изменившейся реальности — пресловутой перестройке — мы смогли выступать со своими песнями. До этого мы, как и многие другие, были любительской группой, которая выступала от случая к случаю. Как ни закрывайся от действительности, только она дает возможности или отнимает их.

Понравился материал? Помоги сайту!