Артемий Троицкий: «Надо уходить в глубокое подполье»

С 21 по 23 июля в Москве на территории института «Стрелка» пройдет форум Selector Pro, посвященный истории и будущему музыкальной индустрии. Его откроет дискуссия «Как говорить о музыке», в которой примет участие известный российский музыкальный критик Артемий Троицкий, в последнее время редко появляющийся в России. Воспользовавшись поводом, Денис Бояринов поговорил с гуру отечественной музжурналистики, но вовсе не о музыке.

— До сих пор многие не понимают: куда вы пропали, в какую страну уехали, уехали насовсем или на время?

— Я подался в ближнее зарубежье. Проживаю с семьей в Таллине. Я бы сформулировал это так: я живу и работаю в Эстонии. Где у меня много работы, где я окружил себя максимальным комфортом, где моей семье очень нравится, где у меня прекрасные друзья и блестящие перспективы, несмотря на пенсионный возраст.

Я не считаю это эмиграцией или тем более политическим беженством, поскольку я остаюсь гражданином России. В отличие от многих других хороших ребят, я пока спокойно могу путешествовать туда-обратно. Я потому и выбрал Эстонию (хотя мне предлагали поступить на службу в один из главных университетов Нью-Йорка), чтобы быть к России поближе и не чувствовать себя отрезанным ломтем.

В Эстонии, а также в Хельсинки, в Лондоне и в Америке я занимался преподаванием культурологии в университетах, а также параллельно писал большую книгу, которую уже закончил. Она называется «Субкультура. Два века русского молодежного сопротивления» и до конца этого года выйдет в Англии. Фактически это история российских молодежных движений, организаций и субкультур с начала XIX по конец XX века. От декабристов и денди до гопников и хипстеров. Возможно, она выйдет и на русском языке, пока только не знаю где. Пока что ее предложили издать на русском только в Украине.

Я не считаю это эмиграцией или тем более политическим беженством.

Я очень много разъезжаю, что мне всегда нравилось, и в последнее время я стал больше склоняться в сторону своих традиционных занятий — радио и телевидения. В сентябре должна начаться еженедельная часовая программа на эстонском ТВ. Она будет называться «Незнайка на Луне», и там я буду разбираться в тонкостях европейской жизни.

С радио история еще более амбициозная. Мы хотим запустить информационно-развлекательное радио «Сталкер». «Сталкер» — с одной стороны, потому что Андрей Тарковский снимал этот фильм в Таллине и его окрестностях. С другой стороны, мы хотим посвятить это радио навигации для русских людей по западному миру. Радио будет ориентировано на молодых, энергичных и амбициозных русскоязычных людей, которые недавно выбрали своим домом Западную Европу и Северную Америку. А их очень много. Только в 2015 году из России на ПМЖ уехали 350 тысяч человек. Это не считая таких людей, как я, которые остались российскими гражданами. А за последние два года уехало миллиона полтора-два, и это не худшие люди, а скорее наоборот. И это очень обидно.

— У вас уже не осталось профессиональных поводов возвращаться в Россию?

— Одной и, возможно, главной из причин, по которым я принял предложение из-за рубежа, стало то, что в силу моей недостаточной восторженности в отношении Владимира Путина и проводимой им политики мне стали постепенно перерезать пути профессиональной самореализации. Сначала я понял, что ничего не могу толком сделать на телевидении. Потом у меня закруглились дела с Московским университетом, что было странно, поскольку я практически создал там кафедру музыкальной журналистики. А для меня профессиональная самореализация — может, и не главная вещь в жизни, но без нее скучно. Я думаю, что эта ситуация может измениться, если сильно изменится медийная политика в РФ. Если вновь забрезжит свобода слова, если людям, которые настроены критично, не любят врать и не пресмыкаются перед властью, найдется место в высоких эшелонах информационного пространства. А это может произойти только при кардинальной смене власти. Если это случится, я буду рад и счастлив вернуться на родину и продолжать работу тут.

— Вам, наверное, со стороны заметнее, как изменился воздух в России за последние годы?

— Самая ужасная атмосфера была в 2014 году, когда я уезжал. Поскольку в стране был реваншистско-милитаристский угар: Крым наш, мы вам покажем, «броня крепка и танки наши быстры». Это было совсем неприятно. Когда это кукареканье прошло, наступила пора тихой безнадеги, всеобщей стагнации и утечки мозгов. Эта пора продолжается и по сей день. При этом есть детали и нюансы, которые появились в последнее время. Сейчас в медиа — уныние полное. Никто ничего хорошего не ждет — ни в творческом плане, ни в денежном. Все журналисты, с которыми я общался, говорят о новых владельцах, об инструктажах и т.д. Свобода слова скукожилась до советских масштабов. Если в прошлом году свобода слова была на уровне 1986 года, то сейчас она на уровне середины 1985-го.

Когда кукареканье прошло, наступила пора тихой безнадеги, всеобщей стагнации и утечки мозгов.

С другой стороны, жуткая история с новыми законами, прежде всего я имею в виду «пакет Яровой—Озерова». Я не думаю, что эти законы будут применяться сплошняком. Скорее всего, выборочно и в отношении нужных людей. Тем не менее эти законы сократили поляну того, что в России можно делать, до абсолютного минимума. Очень сложно теперь в России жить и честно высказываться, чтобы не попасть под какую-нибудь статью. Поэтому даже я стал высказываться намного осторожнее — стал следить за формулировками. Не хочу, чтобы мне перекрыли дорогу в Россию. Раньше я шел напролом, а теперь хожу как сапер по минному полю. Это очень противно.

— Когда мы с вами разговаривали на «Острове 90-х», вы выдвинули любопытную теорию о временных циклах: мол, 1990-е в России были новыми 1960-ми, нулевые — новыми 1970-ми, а значит, нынешнее десятилетие — это новые 1980-е. Вы все еще ее придерживаетесь? То есть мы можем ожидать вскоре новой перестройки?

— Я по-прежнему ее ожидаю. Мне по-прежнему нравится эта моя смешная нумерологическая теория с 30-летним циклом. Еще не вечер — десятые годы еще не закончились. XX съезд был в 1956-м, Горбачев случился в 1985-м. А потом вообще будет 17-й — нарицательный год для российской истории.

Я верю в то, что в России должно произойти что-то кардинальное. Причем мне кажется, что хуже уже быть не может. Хуже власти, чем мы сейчас имеем, — более бездарной, вороватой, коррумпированной и в то же время агрессивной и алчной — в России не было никогда. Если не считать Иосифа Сталина, который был маньяк-убийца. А теперь у власти — маньяки-воры, которые могут превратиться в маньяков-убийц, если что-то начнет угрожать их кормушке.

Я верю в то, что в России должно произойти что-то кардинальное.

Почему я верю в то, что что-то должно произойти? Потому что я вижу, что то, что сейчас в России происходит, не нравится никому. Я не встречал ни одного человека, который считал бы, что дела в России происходят терпимо. Ни среди деревенских бабок, ни среди столичных олигархов. Все говорят, что в стране творится ужас. А поскольку среди них имеются и представители элиты, то я верю в то, что хотя бы из чувства самосохранения они что-то предпримут. В конце концов, все эти ребята теряют огромное количество денег, я уж не говорю о мотивах более благородных. Отсутствие иностранных инвестиций, изоляция — все это превращает миллиардные состояния наших нахапавших чиновников и бизнесменов в скромные накопления. Это единственное, на чем основан мой оптимизм.

— В какой вариант смены власти в России вы верите — эволюционный или революционный?

— Я не верю в революционную смену власти в России. Мы видели Майдан украинской модели и российской. В Украине люди стояли до конца, а в Москве — до тех пор, пока им не говорили с трибуны «пока!», а после сразу расходились. Нет у нашего народа ни стойкости, ни смелости, ни выдержки, ни желания довести дело до конца. В российский Майдан я не верю. Я верю в серьезные изменения, которые могут начаться сверху. Такого рода случаи были в нашей истории — и Петр I, и Александр II, и Хрущев, и Горбачев. У нас была масса реформаторов сверху. Я думаю, что элита, зажмурив глаза и сделав глубокий вдох, все-таки сиганет в холодную воду с тем, чтобы выплыть и выжить.

— Пока элиты решаются, что делать молодым людям, которым душно в нынешней ситуации? Вы бы посоветовали им эмигрировать, уехать работать за границу или оставаться делать свое дело здесь?

— На этот вопрос нет универсального ответа. Все зависит от индивидуальных качеств человека и условий его ситуации. Меня вчера опрашивало какое-то издание на предмет отменяющихся фестивалей в России — Outline, Raw и что-то еще они называли. Они спрашивали, что делать молодым ребятам, организаторам этих фестивалей. На мой взгляд, есть три возможности. Первая, хитро-профессиональная, — надо лучше готовить эти фестивали, заносить нужные взятки правильным людям и надеяться, что все пройдет нормально. Вторая — уходить в глубокое подполье. К черту согласования и рекламу — делать законспирированные культурные мероприятия. Я считаю, что это самое правильное. В конце концов, даже в свободной Англии, где я был на первых рейвах в конце 1980-х, делалось все нелегально. У нас в России в этом отношении есть какая-то заведомая кастрированность. Я на эту тему много спорил с организаторами политических митингов. Почему все надо согласовывать? Революцию согласовать нельзя. Майдан в Киеве никто не согласовывал. А наши революционеры-оппозиционеры, если не получат бумажки от мэрии, готовы ничего не делать. Я считаю, что надо действовать без оглядки, но предварительно все хорошо организовав и законспирировав. Так можно проводить любые фестивали. И мы в 1980-е так и делали. Запретили фестиваль в парке — перенесли его на дачу. У меня в трехкомнатной квартире в Зюзине проводились фестивали, где выступали «Аквариум», «Кино», «Звуки Му», «Центр», «Браво», Александр Башлачев.

Скоро под раздачу попадете вы, какие бы безобидные хобби вами ни владели.

Третий вариант — перебазировать свою деятельность в ближнее и дальнее зарубежье. Я думаю, что обвинять людей в измене и предательстве ни у кого язык не повернется. Все понимают, что если бы это можно было делать у нас — мы бы делали и сделали веселее, краше и кайфовее нашу любимую страну Россию. Но если наши власти хотят страну одеть в галифе и заставить ходить строем, то почему бы не попробовать себя на новой поляне.

То же самое я бы посоветовал всем молодым людям — не только организаторам мероприятий. Думаю, что самый популярный вариант — это внутренняя и внешняя эмиграция. Внутренняя эмиграция очень подходит для людей, которым трудно зацепиться за что-то заграничное. В таком случае есть прекрасный способ — положить прибор на весь маразм и подлючесть, которые творятся в стране, и замкнуться в своем мире с друзьями и подругами, хорошей музыкой и вкусной кухней. И гори оно все ярким пламенем. Проблема только в том, что при таком раскладе нет гарантии, что скоро под раздачу не попадете вы, какие бы безобидные хобби вами ни владели.

— А вы полагаете, что во всем виноват Путин? Неужели власть в России может кардинально поменяться с уходом одного человека?

— С одной стороны, нельзя говорить, что во всем виноват Путин. Имеется система, имеется режим. Это не блажь одного человека, будь он хоть трижды диктатор. Этот режим породил сотни и тысячи маленьких путиных, которые обеспечивают его жизнедеятельность на разных уровнях. Как ты прекрасно понимаешь, распоряжение об отмене фестиваля Outline давал не Путин. Но насадил таких наместников и создал в стране ту атмосферу, которая порождает эти прелести, начиная от одурманивания людей телепропагандой и заканчивая подлыми законами и расправами с активистами. Я считаю, что на Путине сошлось очень многое. Россия сейчас походит на перевернутую пирамиду, где внизу стоит Путин, а на его хрупких гэбэшных плечиках покоится власть. То же происходило со Сталиным — стоило ему издохнуть, как в стране стали происходить хорошие вещи, при том что система и кадры остались прежние. Но потихоньку начало теплеть, а потом уже началась полномасштабная оттепель.

Главная проблема нынешней России — что страна осталась в полной изоляции.

Мне кажется, если Путин завтра скажет: «Я устал — я ухожу, а вот вам мой законный преемник Дмитрий Анатольевич Медведев» — тут же начнется брожение, тут же начнется дрейф в сторону теплых морей, тут же начнут налаживаться отношения с заграницей. Главная проблема нынешней России — что страна осталась в полной изоляции. Ей никто не верит и не доверяет — в этом личная вина Путина. Лично ему никто на Западе не верит, потому что знают, что он врет как дышит. Если на его место сядет тот же Медведев — хоть он и креатура и продолжение путинизма, по крайней мере, это другой человек. Без кагэбэшных синдромов и без путинской православно-пацанской и мессианской мешанины в голове. Уже будет лучше.

— Изоляция России поддерживается нашими каналами пропаганды с помощью идеи «наша страна — супердержава, а вокруг враги, которые ей завидуют и хотят ее ослабить». Такая же идея манифестируется российскими масс-медиа и за рубеж — с помощью канала Russia Today. На Западе в нее кто-нибудь верит? Вам встречались такие люди?

— Я не думаю, что и в России искренне считают, что наша страна — супердержава. Все видят, как реально живет Россия. Все видят разницу между «Мерседесом» и «Жигулями». Эти сверхдержавные комплексы — чисто эмоциональная история, но не прагматическая. Люди в это не верят, хотя им, возможно, приятно обманывать себя, говоря, что это так.

Российская пропаганда довольно эффективно обрабатывает русских за границей. Я могу судить по Эстонии — там русских много, причем таких, каких я и в России не встречал. Когда я общаюсь со своими земляками, будь они закоренелыми путинистами и «крымнашистами», по другим вопросам я могу прийти с ними к полному консенсусу. Потому что любой из них прекрасно знает, что такое российские коррупция, правосудие, социальное обеспечение, здравоохранение и преступность. Они все знают, что это полный ужас. Зато Крым наш, говорят они. А русские в Эстонии, обработанные останкинским телевидением, искренне считают, что в России все зашибись — замечательно, справедливо, честно, культурно и квалифицированно. Они судят о России только по сериалам и программам новостей. Это странная прослойка общества. Ну что делать! Например, радиостанция «Сталкер» обращаться к таким людям не будет. Я считаю, что это так же перспективно, как обращать мусульман в христианство или наоборот. Я верю только в людей, способных думать, анализировать, — в людей с мозгами, у которых есть желание двигаться вперед и что-то менять. Таких среди русских более чем достаточно. Я не верю в то, что путем отрицательной селекции они на Руси перевелись. Не перевелись.

Понравился материал? Помоги сайту!