Виталий Дубинин из «Арии»: «Мы всегда пели о том, что наболело»

Основанная 28 лет назад «Ария» остается одной из самых популярных рок-групп в стране. В первую очередь у молодежи — она входит в первую десятку наиболее часто прослушиваемых «ВКонтакте» исполнителей по Москве и России. Несмотря на заслуженный возраст и статус, «Ария» не снижает активности — два года назад группа выпустила новый альбом «Феникс», для записи которого был рекрутирован новый вокалист Михаил Житняков, и стала ездить с ним в длительные гастроли по стране. На этой неделе в клубе Stadium Live состоится именной фестиваль тяжелого рока «Ария Фест 2013», в котором примут участие группы из России, Германии и Норвегии и, разумеется, «Ария», только закончившая тур по Поволжью.

Воспользовавшись поводом, Денис Бояринов отправился в Дом культуры «Чайка», в котором с 1993 года расположена студия «Арии» и где они записали все свои альбомы, начиная с «Ночь короче дня», чтобы поговорить с Виталием Дубининым — бас-гитаристом, бэк-вокалистом и автором музыки большей части песен группы.

— На мой взгляд, одна из главных проблем в российской музыке, и особенно в роке, — это вокалисты. Нет интересного мужского вокала. Группа «Ария» дважды меняла вокалистов — вам эта проблема должны быть хорошо знакома, поэтому очень любопытно эту тему с вами обсудить.

— В российской рок-музыке действительно большая проблема с вокалистами. Я связываю это не только с нашим менталитетом, но и с отсутствием школы. Если гитаристы или другие инструменталисты могут купить, скачать или просто посмотреть в интернете видеошколы и извлечь много полезного, то вокалом надо заниматься непосредственно с педагогом. Конечно, бывают самородки, которым ничего не нужно. Но в основном вокал — это занятия и школа. Как бы ни хотели представить, что для рок-музыки достаточно просто запеть — и как человек поет, так и все. Ничего подобного — это ерунда. Вот школы вокальной у нас нет. По крайней мере, ее не было еще 10 лет назад. Кто кроме Кипелова из наших сейчас хорошо поет? Ну вот [Дмитрий] Борисенков (лидер «Черного обелиска». — Ред.) мне нравится как поет, Коля Носков...

— Николай Носков мог бы петь вместо Кипелова в группе «Ария».

— Это вы о том, что он работал в «Поющих сердцах»? У него, конечно, школа — просто супер. Скажем, у поколения музыкантов, которые начинали в 80-х и 90-х, с вокалом была беда полная. Надо учиться, надо ходить к педагогу. У Борисенкова был педагог, у Кипелова был педагог, который ездил с нами в течение трех лет на концерты и перед каждым концертом Валеру распевал. При том что у Валеры были своя манера и приятный тембр, но именно профессиональной работе — как сохранить голос и развить диапазон — его научил учитель.

«Каратэ» — дуэт Валерия Кипелова и Николая Расторгуева времен «Поющих сердец» и «Лейся, песня»

— Тем интереснее, что вы выбрали новым вокалистом «Арии» Михаила Житнякова. Он же из другого поколения и без музыкального образования. Это большой риск. Почему вы на него пошли?

— Брать человека пожилого и заслуженного, во-первых, вряд ли бы получилось, потому что у каждого из них есть свое дело. Во-вторых, человек заслуженный всегда сложнее как человек уже сформировавшийся, со своими тараканами. Всегда сложнее ужиться, на мой взгляд. А в-третьих, просто надо было спеть те наши старые песни — все наследие в десять альбомов. Опять приходится сравнивать с Кипеловым, но тесситура должна быть такая же, потому что мы не можем переложить песни. Как у нас играется, так мы и играем — ну плюс-минус можем понизить на полтона. То есть у человека должны быть конкретный диапазон, определенная манера — вот на это мы и обращали внимание.

Михаил Житняков записывает вокал для своей предыдущей группы «Гран-КуражЪ» (2011)

— Сложно было найти такого человека?

— С Мишей получилось так. [Маргарита] Пушкина (автор текстов песен «Арии». — Ред.) дала послушать одну из ее «Династий посвященных». Там было несколько разных вокалистов. Я послушал, и мне понравилось, как спел Миша. Я поставил послушать другим, и мы отметили про себя, что у него и тембр красивый, и диапазон широкий, и манера. В «Арии» очень много нехарактерной для западной рок-музыки чересчур распевной песни. Все, что нам нужно было, мы у Михаила услышали.

Единственное, что нас смущало, — что берем человека непрофессионального. При современном развитии звукозаписывающего дела можно записать все как угодно. Но самое-то главное — это работа на концертах. Петь сольный концерт по час сорок каждый день на протяжении двух недель — это очень сложно. Ты можешь выдержать, если ты на адреналине и тебе страшно, — да, это можно. Либо за счет молодости: ты непрофессионал, но ты свеж, у тебя здоровый организм, неизношенные связки. Третий вариант — это когда есть школа.

В «Арии» очень много нехарактерной для западной рок-музыки чересчур распевной песни.

В общем, мы решили рискнуть и когда начали говорить с Михаилом, то спросили его: готов ли он пойти учиться? Ответил, что да. Он сам долго думал, ему не хватает вокальной техники, и он пошел к тому же педагогу, у которого занимались Борисенков и Максим Самосват из «Эпидемии». Занимался он недостаточно долго, но до гастролей у него было хотя бы месяца четыре, и ему дали азы профессиональной работы для длительных гастролей — как не перетруждать голос и прочее. Ему это помогло. Может, он просто талантливый и уловил. Тем не менее мы уже вместе третий год и едем в третий тур. Проблем не было — человек справляется, выдерживает колоссальную нагрузку.

— Вы сами — профессиональный вокалист, заканчивали Гнесинку. Гнесинка может помочь человеку, который хочет петь рок?

— Когда я учился в Гнесинке, у нас это называлось «эстрадное отделение». Все педагоги были больше заточены под джаз или то, что сейчас называют r'n'b — «ритм-энд-блюз», такое негритянское пение. Больше субтона в голосе, чтобы не драть связки, как у нас тогда на эстраде пели «Я люблю тебя, Россия», а все-таки по-настоящему, по-фирменному. Но таких педагогов, которые бы учили, как петь тяжелый рок, там не было. Эту манеру надо было искать самому. Может быть, сейчас уже и есть такие педагоги, конечно, они появились. Сейчас появляется школа. Та же «Фабрика звезд», где есть педагоги, которых у нас раньше не было. Спустя двадцать пять лет все продвинулось достаточно далеко вперед, но при этом сказать, что все понимают, как надо петь, я не могу. Возможно, это как-то связано с нашей русской фонетикой, с тем, что у нас по-другому заточен звуковой аппарат и другое звукоизвлечение. У европейцев помимо того, что у них школы лучше, как-то все получается гораздо органичнее. Хотя в интернете полно записей, где люди играют и хорошо поют.

— Я не могу вас не спросить о конфликте с вашим предыдущим вокалистом Артуром Беркутом, хотя тема неприятная. Вы подавали на него в суд за исполнение песен «Арии». Чем это все закончилось?

— Еще не закончилось. Суд в первой инстанции вынес решение в нашу пользу. Это было в августе. Артур подал на апелляцию в Мосгорсуд. Заседание должно было быть вчера. Оно началось, но кто-то не пришел. По-моему, третья сторона, в качестве которой должны были выступить представители РАО. Им, видите ли, не послали вызов. Поэтому все снова отложили на месяц. Я могу коротко сказать: мы не хотели этого суда и уже после того, как подали в суд (Беркут фактически заставил нас это сделать), предлагали несколько способов достичь компромисса и подписать мировое соглашение на условиях, которые бы устроили всех. И Артуру, я знаю, его юристы тоже советовали это сделать. Но он почему-то не хочет. Как только суд состоится, я могу еще раз встретиться и рассказать обо всем подробно.

Артур Беркут на шоу каскадеров в Челябинске исполняет свою песню. Но под фонограмму

— Хорошо, я обязательно воспользуюсь вашим предложением. На вашем последнем альбоме «Феникс» первой стоит песня «Черный квадрат» — достаточно необычная для «Арии», можно сказать, протестная. Вы, записывая эту песню, осознавали, что она прочитается поклонниками как песня о нынешней ситуации в России?

«Ария» — «Черный квадрат»

— Конечно, осознавали. У нас немного таких песен, но все же есть — с социальной направленностью. Например, была такая песня «Что вы сделали с вашей мечтой?». Может, не очень острая, но тоже с социальным подтекстом. Мы всегда пели о том, что наболело. Нам никогда не хотелось превращаться в группу политического плаката, но когда что-то остро не нравилось, то мы всегда что-то писали. Именно про нашу Россию, про сегодняшний день и нынешнюю власть. Нам много чего не нравится. Когда мы писали эту песню, у нас было много вариантов текста — не то что более грубых, но прямых. Но мы сделали то, что сделали. При этом мы с Ритой (Пушкиной. — Ред.) в этом намерении были абсолютно солидарны, «Черный квадрат» не был заказом с нашей стороны, потому что мы чувствуем происходящую ситуацию идентично.

— Владимир Холстинин, отвечая в форуме поклонникам на сайте «Арии», не скрывает своих резких настроений по отношению к власти и к президенту. Какую позицию занимаете лично вы?

— Я, мне кажется, тоже достаточно резко и однозначно высказывался и заявлял свою позицию. Вообще, я считаю, слушателя должны интересовать не политические взгляды музыканта, а музыка. По крайней мере, это не главное.

Беркут фактически заставил нас подать в суд.

Я тоже очень критически отношусь к нашей власти. Мне очень не нравится то, что сейчас происходит в стране. Я противник партии «Единая Россия». Я не хотел, чтобы Владимир Путин переизбирался на третий срок. Объясню. Поступательное движение страны возможно только при сменяемости власти. Тем более такой страны, как наша, где есть клановость, кумовство и прочее. Наша основная беда — не дураки и дороги, а коррупция, которая пронизывает все наше сознание и бытие. Ее искоренить можно только при смене власти. Два срока по четыре года — уже замечательно. Зачем делать из нас дураков — ставить такого послушного мальчика Медведева, который внес предложение продлить срок нашему замечательному президенту до шести лет? Для чего он это делает? Все видят, что страна идет в неправильном направлении и это только тормозит.

И еще эта замечательная партия «Единая Россия»... Что такое оппозиция в парламенте? Это своего рода контрольный орган, который также способствует развитию системы. Власть должна либо доказывать, что она права, либо прислушиваться к оппозиции. А у нас сделали так, что оппозиция вся ручная, что любое решение принимается большинством «ЕР». А мы знаем, как туда людей принимали. Ну как к этому можно относиться? Ужасно! То, что происходит сейчас, мне очень не нравится.

— Тогда каким образом «Ария» попала на патриотическое байк-шоу «Сталинград», которое организовывали Хирург и «Ночные волки», как показалось, для укрепления рейтинга Путина?

— Ну, если я начну оправдываться и говорить, что мы не знали, что там будет, все скажут: ну как ты не знал? Начну с того, что с Хирургом и «Ночными волками» мы достаточно долго сотрудничаем, выступаем на байк-шоу и на других мероприятиях. Когда его вдруг стало заносить в этот, как я считаю, лжепатриотизм, в «православных байкеров», мы как-то призадумались. До этого у него было шоу «Севастополь» — и опять же «За Россию!». Но это как-то, наверное, хорошо: Севастополь — русский город, который, к сожалению, отдали, не подумав. Почему бы не выступить. Мы сыграли в Севастополе, и получилось вполне прилично.

Я противник партии «Единая Россия». Я не хотел, чтобы Владимир Путин переизбирался на третий срок.

В Волгограде мы сыграли чуть ли не первыми, а что там потом происходило, для нас стало неожиданностью. Приехал Путин. И всех этих речей Хирурга мы уже не слышали. Вечером уже посмотрели по телевизору в гостинице и подумали, что если бы нам с самого начала сказали, что будет именно так, то очень большой вопрос, сыграли бы мы или нет. У Хирурга свое видение, свой взгляд на историю. Я не разделяю таких взглядов. Я считаю, что байкеры — это такие люди, которые должны стоять в стороне от политики. Ладно, ты хочешь кому-то отдать почести, но это надо как-то делать не с таким подобострастием к сегодняшней власти. В общем, я не одобряю.

Говорить, что я жалею, что в этом участвовал? Не могу сказать, что мы участвовали. Мы спели четыре песни, как нас попросили. Одну патриотическую — «Поле битвы», потом несколько байкерских песен. Никакого ура-патриотизма не показывали, конечно, но осадочек нехороший остался.

«Ария» на байк-шоу «Сталинград». Съемка канала «Россия 2»

— То есть они вас использовали, не предупредив о том, что там будет.

— Ну конечно.

— А вы сами байкер, как я понимаю?

— Вот Хирург — байкер. Я уже десять лет его вижу, и он все время в кожаной жилетке.

Я катаюсь на мотоцикле, но с годами все реже и реже. По Москве мне перемещаться на мотоцикле не нравится, я считаю, что мотоцикл — это что-то такое, связанное со свободой. Дорога без машин, ты едешь… И в компании. Еще стал меньше ездить, потому что раньше у нас была компания, человек пять-шесть, а сейчас все разбежались каждый по своим делам, стали меньше общаться. Ну, порой езжу на мотоцикле на дачу. Наверное, байкер.

Классическая «Ария» — 25-летней давности

— Михаил Житняков мне сказал, что у вас начался процесс работы над новым альбомом, как только вышел предыдущий, «Феникс». Его ждали долго. Сколько ждать следующего?

— Мне не нравится, когда музыканты говорят: сейчас мы полгода откатаем концерты, потом соберемся в студии, посмотрим, что у нас есть, потом начнем записывать. И люди ждут-ждут-ждут, когда же у музыкантов что-то там наконец случится. Поэтому мы старались в группе «Ария» никогда не обозначать конкретных сроков. Могу сказать, что мы очень плотно работаем над новым альбомом и не собираемся затягивать. Это не в наших интересах. Фактически вся музыка на «Фениксе» была записана до Михаила, он просто спел. Над следующим же альбомом мы работаем уже с ним. Он участвует на сто процентов и даже написал песню, чему я очень рад.

«Ария Фест 2013»: Symphomania (Киев), Rage (Германия), Sirenia (Норвегия), «Черный обелиск» и «Ария» — 9 ноября в Stadium Live

Понравился материал? Помоги сайту!