Это прежде всего жалко

Новгородская область, знаменитый Мясной бор, по бору бродит журналист Константин Семин и строго говорит, что в этом лесу бывали «историки-мародеры и сочувствующие им журналисты», которые, видите ли, утверждали, будто погибшую здесь Вторую ударную армию кто-то предал, а ее ведь никто не предавал, «снабжали чем могли, а войну она закончит в Берлине», — и торжествующе смотрит в камеру, сейчас, кажется, еще притопнет и скажет: «Вот так-то!»

Это самый по-человечески пронзительный эпизод фильма «Биохимия предательства», и мы с Константином Семиным оба знаем, о каком «журналисте-мародере» он говорит. «Преданная армия Власова» — так назывался нашумевший в свое время фильм Алексея Пивоварова о Второй ударной, вы тоже наверняка его помните, там еще в художественных вставках роль проклятого командарма играл блогер Рустем Адагамов. Три года фильм Пивоварова оставался без ответа, но Семин придет, порядок наведет. Он три года носил в себе желание ответить старшему коллеге, и вот желание реализовано в прайм-тайм государственного телеканала. Семин, получается, победил.

Он победил, а побежденный Пивоваров следующим утром придет на свою работу в топ-менеджерский кабинет коммерчески успешного телеканала СТС, проведет совещание на тему каких-нибудь невероятных новых медиа и трансмедиа, потом утвердит сценарий нового, заведомо сверхпопулярного ситкома, потом еще что-нибудь, а вечером, уже как бы в свободное время, сядет с Костомаровым и Расторгуевым смотреть черновую версию полнометражного «Срока», которому прямая дорога на «Санденс» и который останется культовым кинодокументом о позднем путинизме, даже когда никакого Путина уже не будет.

Мы с Константином Семиным оба знаем, о каком «журналисте-мародере» он говорит.

А победитель Семин в пустой студии на Ямском Поле сядет пить водку с Мамонтовым, оба быстро напьются, и один будет орать в темноту: «Власовцы, ненавижу», а другой станет хрипеть: «Кощунники», потом они обнимутся и, может быть, даже станут целоваться взасос.

Сравнение «Биохимии предательства» с советской пропагандой — оно, конечно, на поверхности, но за давностью лет кое-какие важные нюансы, к сожалению, стерлись. Да, разумеется, это советская пропаганда, но не та, которую печатали в «Правде» на первой полосе, и не та, которая потом превращалась в строчки резолюций партийных съездов. Нет, была еще пропаганда категории «Б», какие-нибудь адские брошюры историка В. Бегуна о сионизме как наследнике немецкого фашизма, которые издавались в провинциальном Минске, и потом в белорусский ЦК звонил усталый идеологический начальник из Москвы — «Ну ребята, ну е-мое». Фильм Семина наследует именно той, параллельной мейнстриму, советской пропаганде, не «Правде», а в лучшем случае журналу «Молодая гвардия», который, в общем, только для того и существовал, чтобы какой-нибудь читатель или даже автор «Нового мира», прочитав очередную молодогвардейскую статью, ужаснулся и позвонил своей доброй знакомой Анне Самойловне Берзер — «Вы представляете, что эти мракобесы опять творят?»

В «Молодой гвардии» Иван Шевцов публиковал очередной роман, в главном отрицательном герое которого легко было угадать Андрея Вознесенского, и все, конечно, возмущались, и Шевцов ехал на свои шесть соток под Загорском, пил там водку с историком-антисемитом Семановым, а Вознесенский получал Государственную премию и ехал потом в Париж писать поэму «Лонжюмо». Кто торжествующий государственный пропагандист, а кто несчастная жертва травли? Интересный вопрос, согласитесь.

Фильм «Биохимия предательства» — это прежде всего жалко. В роли главного эксперта — туповатый отставной мент, прославившийся когда-то пародийными переводами иностранных фильмов, а теперь востребованный как мыслитель в тех случаях, когда другие мыслители брезгуют. «Очередной дегенерат», — говорит мент, и ему хочется ответить: «Спасибо, очень приятно познакомиться», хотя он все равно не поймет. Ему кажется, что теперь он не просто отставной мент, а человек, делающий важное государственное дело. И Константину Семину тоже кажется, что теперь он круче Пивоварова, потому что может себе позволить выяснять отношения с Пивоваровым в эфире федерального канала. Наивный Семин — это без Пивоварова власть обойтись не может и никогда не обойдется, а молодых негодяев, готовых снять кино на заданную тему, на федеральных каналах без счета, они ничего не стоят. И, между прочим, сам Семин, вероятнее всего, о чем-то таком смутно догадывается.

Кто торжествующий государственный пропагандист, а кто несчастная жертва травли?

Заканчивая фильм, он перечисляет положительных героев — тех, на кого надо ориентироваться в жизни, — и последним называет капитан-лейтенанта Колесникова с подводной лодки «Курск». За тринадцать лет обстоятельства тоже подзабылись, поэтому стоит вспомнить: обнаруженная в октябре 2000 года, через два месяца после гибели лодки, записка Колесникова опровергла официальную версию, согласно которой все моряки «Курска» погибли в первые минуты после взрыва. Президентство Путина по-настоящему началось именно с гибели «Курска», которая показала, как российское государство и его президент на самом деле относятся к своим солдатам.

И вот, кажется, солдат Семин что-то такое чувствует и понимает. В этом смысле «Биохимия предательства» — вполне трагическое кино.

Понравился материал? Помоги сайту!