Минус-корабль, минус-объекты, минус-миры

Алексею Парщикову

У Алексея Парщикова (24.05.1954—03.04.2009) есть стихотворение «Минус-корабль», давшее название и его последнему, посмертному, сборнику ^[1]. Мне хотелось бы в диалоге с этим образом построить систему мысли, в которой минус-корабль оказался бы не просто поэтической фантазией или метафорой, а важным элементом мироздания, точнее, раскрытием его многомировой структуры.

Что такое минус-корабль у Парщикова? Это объект, который четко заявляет о своем присутствии в мире именно своим отсутствием. Это явление нулевой, но значимой морфемой хорошо известно, например, лингвистам. Так, сами слова «минус» и «корабль» в именительном падеже имеют нулевое окончание на фоне других падежей (например, родительного — «минус-а», «корабл-я» и т.п.).

У Парщикова минус-корабль появляется в той точке моря — «точного моря», — где его нет, но не может не быть. В разрыве между модальностями сущего и должного. Приведу вторую часть стихотворения, где возникает этот образ.

...Точное море! В колечках миллиона мензурок.
Скала — неотъемлема от. Вода — обязательна для.
Через пылинку случайную намертво их связуя,
надобность их пылала, но... не было корабля.

Я видел стрелочки связей и все сугубые скрепы,
на заднем плане изъян — он силу в себя вбирал —
вплоть до запаха нефти, до характерного скрипа,
белее укола камфары зиял минус-корабль.

Он насаждал — отсутствием, он диктовал — виды
видам, а если б кто глянул в него разок,
сразу бы зацепился, словно за фильтр из ваты,
и спросонок вошёл бы в растянутый диапазон.

Минус-корабль, цветом вакуума блуждая,
на деле тёрся на месте, пришвартован к нулю.
В растянутом диапазоне на боку запятая...
И я подкрался поближе к властительному кораблю.

Таял минус-корабль. Я слышал восточный звук.
Вдали на дутаре вёл мелодию скрытый гений,
локально скользя, она умножалась и вдруг,
нацеленная в абсолют, сворачивала в апогее.

Ко дну шёл минус-корабль, как на столе арак.
Новый центр пустоты плёл предо мной дутар.
На хариусе весёлом к нему я подплыл — пора! —
сосредоточился и перешагнул туда...

Минус-корабль притягивает своим точно оформленным отсутствием — и позволяет герою сделать шаг туда, где его нет, т.е. стать минус-субъектом, каковым и становится лирическое «я» в последней строке («сосредоточился и перешагнул туда»). Что это: смерть или иная трансформация? Этот вопрос пока вынесем за скобки.

Минус-корабль — замечательный пример тех ирреалий, или минус-объектов, которые описаны в моем «Проективном словаре гуманитарных наук». Мне хотелось бы провести параллель между поэтическим образом и метафизическим понятием, осветив их друг другом ^[2].

Проблема обозначения небытия и его элементарных единиц еще не артикулирована в гуманитарных науках. Им не хватает того «ноля», введение которого в математику способствовало ее превращению в науку.

Пример минус-объекта — груда щебня и битого мрамора, оставшаяся в мастерской скульптора после создания статуи. В порядке мысленного эксперимента легко представить компьютерную программу, которая, вычислив все перемещения элементарных частиц, воссоздала бы из кучи мусора ту же самую статую. Статуя извлечена из обломков теми же самыми операциями вычитания, что и обломки отделены от статуи. Про кучу мусора можно сказать, что это инобытие статуи, негастатуя, которая фиксирует «в негативе» те же самые творческие жесты, которыми была создана статуя. Для минус-субъекта, живущего в минус-мире, эта куча обломков может представлять столь же выразительное скульптурное произведение.

То же самое может относиться к жизни в целом. Мы ваяем ее, стараясь совершать самые точные, осмысленные действия и отбрасывая другие варианты поведения, как черновики, отходы производства. Но это не значит, что отброшенные варианты — только мусор. В другом мире они могут слагаться в столь же четкую, осмысленную линию поведения нашего альтер эго. Этот иномир можно представить как негатив, созданный из «антивещества», точнее, негавещества — не в физическом, а в информационном плане: совокупность отброшенных вариантов творчества.

Концепция минус-объекта позволяет понять структуру мультиверсума, в том числе в знаменитой многомировой интерпретации квантовой физики Х. Эверетта. Создавая целенаправленно статую и отбрасывая от нее все лишнее, скульптор творит не только более высокий порядок в своем мире, но и некий инопорядок, негагармонию в другом мире, поскольку в отходы производства вложены те же самые творческая энергия и художественный расчет, что и в статую. Просто они взаимовычитаются, и что считать плюсом (статуей), а что минусом (отходом производства), зависит от того, в каком мире находится наблюдатель. Если он находится в минус-мире, то самая прекрасная статуя Фидия или Микеланджело, которую мы с восхищением здесь созерцаем, представится ему собранием мусора по отношению к той статуе, которую он созерцает в своем мире.

Обычное возражение против многомировой интерпретации Х. Эверетта состоит в том, что наряду с осмысленным, упорядоченным миром она предполагает бесконечное множество произвольных, хаотических миров, где кванты летят в другом направлении, а живые существа действуют иначе. При этом ВСЕ квантовые возможности реализуются в других мирах: волновая функция не коллапсирует, как в традиционной копенгагенской интерпретации, порождая единственную известную нам реальность, а продолжает «волноваться», испуская бесконечные волны все новых реальностей. Может быть, в этом и смысл парщиковского «минус-корабля», который появляется из морских волн. Трудно было бы предположить более наглядный минус-объект, чем корабль, который был бы до такой степени согласован с волновой функцией материи. В многомирии, в мультиверсуме всякий объект — такой корабль, качающийся на волнах вероятностей. Скорее Парщикова вела его глубокая ассоциативная логика, чем сознательная отсылка к многомировой интерпретации, — хотя он и интересовался современной наукой и ее образным, метафорическим потенциалом.

Именно теория минус-объектов, негаонтология, позволяет объяснить, почему бесконечное множество материальных миров может объединяться не субстанциально, а информационно: они несут в себе общую информацию, которая, условно говоря, все время делится надвое, умножая свои единицы, как бит, делимый на чет и нечет, на орла и решку, на два варианта события. То, что с одной стороны куча мусора, ноль, с другой — изящное произведение, единица. Возможно, неизбежная энтропия каждого творческого акта в нашем мире потому и неизбежна, что должна проявиться в виде какой-то новой энергии, упорядоченной формы в других мирах. Весь мультиверсум — машина умножения форм и смыслов, которые исчезают в нашем мире, чтобы тут же, синхронно, возродиться в другом. Возможно, смерть относится к тому же классу событий. Ты слышишь меня, Алеша?

Отсюда следует, что наши эстетические, этические, культуросозидательные усилия в этом мире не завершаются мусором и смертью, не уменьшают порядок в иных мирах. Любая энергия, вложенная в одном из миров, имеет многомировую ценность. В силу того, что в нашем мире действует закон роста энтропии (второй закон термодинамики), любой порядок в нем достигается ценой увеличения беспорядка. На любую статую приходится груда обломков. Но поскольку беспорядок содержит в негативном виде ту же самую энергию и информацию, то следует признать, что в минус-мирах, расходящихся от осмысленных, созидательных действий в нашем мире, эти «вычитательные» действия тоже создают формы порядка. В них могут обитать минус-субъекты, способные именно так их воспринимать, т.е. перцептивно соразмерные тем конфигурациям, которые в нашем мире воспринимаются как хаос. То же самое относится и к хаосу в нашей Вселенной: огромные галактические пространства могут содержать в себе энергию созидания, которую мы и наши приборы еще не научились воспринимать.

Итак, если допустить многомировую интерпретацию, то миры в мультиверсуме оказались бы взаимообратимыми и не пропала бы ни одна частица созидательной энергии, вложенная в каждый из этих миров. Мультиверсум может оказаться инструментом его создателя для извлечения максимальной ценности/смысла из событий в каждом из миров: то, что внутри данного мира оборачивается энтропией, увеличивает энергию в других мирах. Пока я сочинял эту статью, я много слов перебрал, отбросил, вычеркнул — а в другом мире может читаться именно вычеркнутое... Там, где ты, Алеша, плывешь на своем минус-корабле, — ты читаешь эти строки, ты понимаешь меня?

Сегодня издательство «Пальмира» презентует в Москве книгу Алексея Парщикова «Минус-корабль». В сборник вошли избранные стихотворения, написанные в разные годы: от самых ранних, лишь более десятилетия спустя напечатанных в сборнике «Днепровский август» (1986), до текстов из цикла «Дирижабли» (2008).

Презентация книги состоится в девятую годовщину со дня смерти Алексея Парщикова — 3 апреля 2018 года в книжном магазине «Порядок слов Перелетного кабака» (Мансуровский пер. 10).
Начало в 20:00.

---

^[1] Алексей Парщиков. Минус-корабль. — СПб., Пальмира, 2018. С. 53—54.

^[2] Михаил Эпштейн. Негаобъект и негамир, в его кн. «Проективный словарь гуманитарных наук». — М.: Новое литературное обозрение, 2017. С. 137—138. В Проективном словаре к этой тематике относятся также следующие статьи: Вакуум неустойчивый, Гипореальность, Минус-система, Многомирие, Нега-, Негаонтология, Недо-, Не-небытие, Отрицательно-неопределенные местоимения, Пустоводство, Пустоты, Силентема, Смертствовать, Экзистология и эссенциология.

Понравился материал? Помоги сайту!