«Зритель теоретически хочет российское кино»

В прокате уже третью неделю почти незаметно (для критиков) идет «Выпускной» — российский вариант «Клуба “Завтрак”» и «Проекта Х» одновременно. Погребенный промо-кампанией в стиле «100 задниц» и насильно привитым сходством не столько с фильмом «Горько!», сколько с его унылыми эпигонами, «Выпускной» тем не менее вообще не про задницы и не про хронику пьянки. Это совершенно нормальный, не лишенный обаяния и оригинальности комедийный мейнстрим, к тому же не то чтобы уж совсем провалившийся в прокате. В первую неделю фильм занимал третью строчку российского бокс-офиса, сейчас спустился на четвертую («Выпускной» упрямо держится сразу за Финчером). Всего картина собрала $3,7 млн. О том, почему эта сумма не оказалась в три-четыре раза больше, Алене Сойко рассказывает режиссер Всеволод Бродский. Свои соображения о промо-кампании «Выпускного» высказывает также сценарист и сопродюсер Александр Незлобин.

— Ваш фильм, как мне кажется, занимает очень четкую жанровую нишу — молодежной, точнее, подростковой комедии. Причем не то чтобы кем-то уже занятую. Вы действительно намеревались заполнить этот пробел?

— Мне кажется, наш фильм восполняет пробел в жанре комедии вообще. Все, что в России снимается под маркой комедии, не является ею в строгом смысле этого слова. За редкими исключениями все это фарс, перемешанный с трэшем, какой-то подвид слэпстика, где швыряются не тортами, а дерьмом. Мы как раз хотели сделать жизненную, жанровую, мейнстримовую комедию — не по нынешним русским образцам, а по западным. Живую историю, где юмор смешан с драмой, где комедия возникает из истории и из характеров, а не из самодостаточных гэгов. Но какой-то концептуальной или там маркетинговой идеи — сделать фильм именно про подростков, заполнить пустующую нишу — нет, такого не было. Хотя фильм действительно появился благодаря молодежи: один из наших продюсеров случайно оказался на выпускном, испытал яркие переживания, дальше вокруг этого все и завертелось.

— И тут — главный парадокс вашей картины: рейтинг 18+. Получается, что те, кому «Выпускной» адресован в первую очередь, не имеют возможности спокойно посмотреть его в кинотеатре?

— Да, это очень забавно получилось. Рейтинги, как вы понимаете, не мы сами ставим, а соответствующие органы. Вообще-то на первых тизерах и на первом трейлере стояло 16+, а затем в Минкульте посмотрели фильм и страшно напряглись. Я лично не понимаю, в чем там проблема, где там эти 18+. Мы, наоборот, старались снимать максимально аккуратно — не дай бог, например, показать голую грудь героини. Обидно: знали бы, что такой рейтинг будет, — не стеснялись бы. В принципе, чего удивляться — во-первых, у нас нынче страна насильственного целомудрия. А во-вторых, это особенности нашего кино: все привыкли к тому, что если это комедия, если там есть пьющие подростки, то это обязательно будет бог знает что. С этим настроением, видимо, чиновники и смотрели фильм. Нам вообще тогда сказали, что мы должны радоваться, что нет рейтинга 31+, а то его бы и поставили.

— У вас в фильме очень много цитат: «Проект X», «Не могу дождаться», «Вам и не снилось»...

— Да, из «Вам и не снилось» у нас есть цитата — прыжок из окна как такой способ сопротивления родительскому давлению. Это вполне осознанное решение. Насчет всего остального… нет, конкретных цитат у нас нет. Другое дело, что некоторые фильмы были определенными ориентирами, но, пока писался сценарий, мы очень далеко от них ушли. Тот же «Проект Х» — ну что там у нас общего? Ну, бурная и зашедшая малость не туда вечеринка, ну и что? Вот если бы у нас был карлик, который топит «Мерседес» в бассейне, или наркодилер с огнеметом, или садовый гномик с экстази... Экстази, кстати, в первых вариантах сценария было, хоть и без гномика, но мы предпочли получить прокатное удостоверение.

— Хорошо, но ведь связь с «Горько!» отрицать вы не будете, тем более что вся рекламная кампания вашего фильма построена на слогане «от создателей “Горько!”». Что у нас получается: был фильм «Горько!», потом «Корпоратив», сейчас «Выпускной», скоро выходит «Горько-2». Не слишком ли много праздников?

— Согласен. Фильм «Корпоратив», конечно, полностью сделан по следам «Горько!», но я за него не отвечаю, к счастью. «Горько-2» — ну, тут понятно, может, и третья часть будет. Что касается «Выпускного» — конечно, люди ждали, что это будет как у Жоры Крыжовникова. Только с подростками, что еще хуже. Одно дело — бухают мужики и бабы, другое — типа невинные детки, вот ведь, ничего святого не осталось. При этом да, понятно, есть что-то схожее между нашими фильмами: то, что в основе истории — некая общая и сближающая людей ситуация. Но мы все-таки от этой ситуативности постарались уйти, у нас только последние полчаса фильма происходят непосредственно на выпускном. В основе у нас все-таки — не гэги, не пьянка, а чисто человеческая история. Да и визуальный стиль у нас в принципе другой. «Горько!» — имитация документальной съемки, и это для фильма принципиально важно. У нас — ну да, есть короткие фрагменты хоум-видео, но процентов 99 фильма снято самым добропорядочным способом. На самом деле, если бы на постерах не было написано, что это фильм от создателей «Горько!», уверен, вопрос о сходстве я бы слышал раза в два реже.

— А почему на постерах фильма оказались голые задницы и глобусы, которые вертят на х**? Ведь ничего подобного в самом фильме нет.

— Ну да, после этих плакатов очень многие зрители уже и не сомневались, что их ждет какой-то практически невыносимый трэш-угар. Но дело вовсе не в плакатах, а в укоренившемся у людей мнении насчет всего российского мейнстрима. После выхода первого трейлера была мощная реакция в сетях, абсолютно однозначная: нас ждет очередное говно, но только теперь бухать будут подростки, к тому же, смотрите, у них там рэп про жопы, даже про целых сто жоп.

Парадокс в том, что такая реакция была бы в любом случае, даже если бы этих плакатов и не было. Просто у людей накопилось очень много ненависти к отечественному кино. Эту ненависть мы, собственно, и хотели победить. Вообще все, что мы пытались сделать этим фильмом, — это заполнить лакуну мейнстрима, даже не столько заполнить, сколько начать этот мейнстрим хотя бы делать. В российском кино ведь нет мейнстрима в принципе. Но при этом публика считает, что он вроде как есть, что отечественный мейнстрим — это те комедии, которые появились некоторое время назад (за исключением «Горько!» — это отдельный феномен). Такое вот странное национальное своеобразие. Сперва был «Самый лучший фильм», а потом появилась компания Enjoy Movies, которая делает вид, что она наша какая-нибудь Columbia Pictures, заполняющая отечественный рынок замечательными зрительскими коммерческими комедиями. Началось все у них с фильма «Беременный», «Корпоратив» — это тоже их рук дело. Они очень просто поступают: берут звезд с канала ТНТ, находят миллион долларов, основной сюжетный ход заимствуют где-нибудь на стороне, сценарий пишут левой ногой, он для них — просто способ визуализации некоторого количества шуток, история им не важна. Enjoy Movies — это чисто сериальные съемки, причем частенько с одного дубля, картонные декорации, ужасные костюмы, закадровая музыка как в дешевых ситкомах — бесконечный поток треков из дешевых библиотек по полторы-две тысячи рублей за штуку. При этом все залито тоннами глянца: там даже девушка — курьер по доставке цветов живет в супернавороченной квартире, а под конец — обязательный нравоучительный вывод. Как в детских книжках: быть жадным и не любить родителей — это плохо, а когда наоборот, то хорошо.

Помимо всего прочего, такие фильмы очень портят общую ситуацию в индустрии. У людей, привыкших работать в халтуре, сильно падает планка качества. Художники перестают понимать, чем плохая декорация отличается от хорошей, актеры по умолчанию пытаются безжалостно переигрывать и так далее.

— Но фильмы Enjoy Movies все же окупаются? То есть их модель работает?

— Окупаются, да, хотя уже порой начали проваливаться, да и у самых кассовых их фильмов сборы далеко не такие блестящие, как раньше. Но дело не в этом. У Enjoy Movies есть своя аудитория, у них дела лучше, чем у многих, финансовый крах в ближайшее время им вряд ли грозит. Но их публика — только небольшая часть от всех российских зрителей. На ней они зарабатывают, а вот всех остальных просто отпугивают. Все остальные теперь при словах «российская комедия» в панике убегают куда подальше. Людям из Enjoy Movies кажется, что они спасают российский прокат, а на самом деле они его губят. Молодежь, например, в результате успешной эволюции отечественного кинематографа на российские фильмы просто перестала ходить. Они воспитаны на американском кино, они привыкли к другому качеству, их тошнит от невнятных сюжетов и халтурных съемок. Во всем мире это самая лояльная аудитория, у нас — самая трудная.

Проблема в том, что у нас — и вообще во всей стране, и в кино в частности — стратегическим победам предпочитают тактические. Вот сегодня мы заработаем, а что будет завтра — уже не так важно. То, что у продюсеров отношение к кино как к бизнесу, — это нормально, ненормально — когда для них это бизнес кратковременный и одноразовый. Если бы была возможность быстро, легко и дорого продавать галоши, они бы и этим, возможно, занимались. Им что кино, что галоши — нет принципиальной разницы.

— То есть российское кино опять надо спасать? Сколько можно?

— Удивительно, что оно вообще живо. Что-то в нем, видимо, есть, раз оно никак не может умереть. Забавная ситуация: в 2004-м, когда после «Ночного дозора» начался российский кинобум, нашим фильмам зрители на автомате давали аванс — мало кто плевался, даже если оно того стоило. Все приговаривали: Голливуд, мол, тоже не сразу строился, надо немножко подождать, смотрите, вот уже что-то потихоньку появляется, вон саундтрек, например, неплохой. А потом ситуация постепенно начала меняться. Может быть, помните, был такой фильм «Цветок дьявола», чудовищный фильм, один из худших, что я вообще когда-либо видел, такая смешная попытка сделать что-то вроде наших «Сумерек». Постер там был абсолютно слизан с американского оригинала, и вообще в целом фильм прокатывали, изо всех сил стараясь спрятать его российское происхождение. И в первый уикенд люди действительно купились и пошли в кинотеатры, чтобы посмотреть новый голливудский блокбастер. Потом очень удивлялись. Вот это очень забавно: отечественный кинобум начинался с того, что люди шли на российские фильмы, потому что они российские. А в результате наше кино, чтобы оно хоть что-то собирало, стали выдавать за американское.

— Получается типичный замкнутый круг. Вы пытаетесь делать нормальное жанровое кино, но зрители все равно изначально воспринимают его как очередной трэш. И, как любят писать в «Афише», что с этим делать — в общем-то непонятно.

— Да, сейчас у людей совершенно на автомате складывается ощущение, что «российская комедия + пьяные выпускники + Comedy Club» — все это однозначно дает на выходе трэш и ужас. А хорошее российское кино — это только артхаус, но его тоже особо не посмотришь, потому что у нас это в основном фильмы про то, как мрачные люди мрачно ходят туда-сюда на общем плане, а в промежутках мрачно сидят затылком к камере. В этом, может быть, есть мощное послание для ста кинокритиков, но не для ста миллионов людей. А между артхаусом и трэшем у нас абсолютная лакуна, гигантская бездна, в которую проваливаются очень многие фильмы. Зритель теоретически хочет российское кино, но физически выносить его он не может. А нам хотелось именно снять фильм вполне человеческий, хороший, без халтуры и без снобизма. Не знаю, насколько получилось, но я несколько раз ходил на сеансы «Выпускного» в разные кинотеатры — и каждый раз видел одну и ту же реакцию. Люди были удивлены. Радостно удивлены. Они явно ожидали чего-то совсем другого. Одна реплика вообще меня поразила. Какой-то молодой человек, выходя из зала, сказал подруге: «Надо же! То есть на российское кино можно теперь ходить!» Вообще-то, когда я занялся кино, я о такой реакции мог только мечтать.

Александр Незлобин

сценарист и креативный продюсер фильма «Выпускной», резидент Сomedy Сlub на ТНТ

Мы хотели снять хороший фильм, в котором все, что мы придумали, будет смешно, может быть, где-то — по-современному — более дерзко, а где-то — по советской традиции — более душевно. Меня, Сергея Светлакова и нашего режиссера Севу Бродского не привлекал жанр чистой комедии, где неживые люди произносят какой-то определенный набор шуток. Мы хотели сделать синтез — чтобы было и весело, и грустно, как бывает в нашей жизни. Да, мы хотели попробовать сделать коммерческое, зрительское кино. Странно, но только в России, как мне кажется, «коммерческий» автоматически обозначает «плохой». Хотя коммерческих отличных фильмов выходит очень много — таких, которые и в Каннах способны понять, и в Саратове. Насчет того, соответствует ли рекламная кампания творческой концепции фильма, мне сложно говорить. Хотя, конечно, она не соответствует, на мой взгляд. Я вообще за разделение труда, и я, к сожалению, не специалист в промо, я работаю над сценариями и над фильмом, в данном проекте моей обязанностью было исключительно творчество, а не бизнес. Да, я могу сейчас критиковать людей, которые занимались маркетингом, но критиковать всегда проще. Маркетинг — это отдельная профессия. Я могу сказать, что не работает в сценарии, а в маркетинге — пока не могу. Насчет опасного соседства в прокатной сетке с «Горько-2» — правда, никакого расчета у нас не было. И опять же это вопрос бизнеса.

А что касается близости к фильму Жоры Крыжовника, то для меня ее нет. Да, на волне «Горько!» появился странный и, на мой взгляд, не очень веселый фильм «Корпоратив», который, наверное, и привлек внимание к вопросу: а не много ли фильмов-праздников на отечественном экране? Но центральное место у нас в фильме занимают люди. Наш следующий фильм, который мы делаем со Светлаковым, посвящен вообще майским праздникам. Но опять же рассказать мы там хотим о патриотизме и о героях, рассказать историю людей, а не взять за основу какую-то пьянку. Событие для нас — это всегда дополнительное средство, чтобы раскрыть характер героя.

Понравился материал? Помоги сайту!