Кочевники-сновидцы Евгении Дудниковой

«Кочевники», первая персональная выставка художницы Евгении Дудниковой, открылись 10 декабря в галерее Jart (куратор — Алексей Корси). Для тех, кто активно интересуется современным российским искусством, Евгения — автор уже известный и хорошо узнаваемый, поэтому выставка — не столько дебют, сколько долгожданное событие. Погружаться в эклектичный мир символов, размышлений и снов отправилась Анна Борисова.

Сложно говорить и писать об искусстве, которое предельно субъективно и представляет собой что-то вроде личной мифологии художника. Еще более затруднительно, когда в нем нет конфликтов, остроты, напряжения, проблемы. Что-то вроде young and beautiful, love and peace, погружение и растворение. Но все же очень хочется перевести некоторые мысли в текст, потому что работы Евгении Дудниковой производят впечатление вопреки предубеждению.

Немного предыстории. Впервые я столкнулась с творчеством Евгении на выставке «Сеанс групповой терапии» в арт-центре «Полиграфический цех» в 2018 году. Это был ночной пейзаж с белой лошадью и всадницей, закрывающей лицо руками, под названием «Сон». Довольно романтичная, сюрреалистичная вещь, в которой одновременно читалось влияние символизма и экспрессионизма. В общем, настораживающе, потому что всю эту образность кто только не эксплуатирует и в живописи, и в иллюстрациях и кто только не создает на всей этой базе «свои миры». При первом взгляде показалось, что эта вещь как раз такого же плана, но нет. «Сон» оказался затягивающий (по композиции, колориту, настроению), и притом что подобный алфавит форм нам уже давным-давно до боли известен, здесь он использовался действительно как единственно верный. Надо отметить, что эта вещь была еще очень лаконичной, пожалуй, даже минималистичной, сдержанной в цветовом решении, а в дальнейшем работы художницы будут наполняться различными деталями, символами, архитектурой, светом и цветом (собственно, все это мы и видим на лучших картинах, представленных на этой выставке).

Безусловно, самая сильная и яркая часть экспозиции находится на первом этаже, где представлены наиболее сложные, насыщенные деталями и продуманные работы, в которых эклектичность символики и сказочная психоделичность форм и содержания приковывают взгляд. Ключевые произведения — «Home» и «Часовня вечности», в которых наиболее активно и причудливо проявляются основные мотивы творчества Дудниковой — связь человеческой души с природой и архитектурные конструкции, выступающие как чаемое пристанище или приют, как символ верно пройденного пути, а может быть, обретенного внутреннего равновесия.

В центре зала располагается деревянная инсталляция «Портал», напоминающая дверь с ангельскими крыльями цвета рассвета или заката по периметру. Есть ощущение, что изначально ее создавали просто ради заполнения пространства в середине зала, но она оказалась настолько удачной, что, честно говоря, хотелось бы в будущем увидеть еще какие-то инсталляции Евгении. Эффектно дополняют экспозицию арт-объекты (оргстекло, масло), развешанные на самой высокой стене галереи. Это вышедшие с поверхности картин в пространство детали, играющие в творчестве художницы важную роль: лошади («Инь и Ян»), «Лунный ковбой», «Пламя», «Синие птицы», «Перо», «Закат» и т.д. Все это еще и замечательно подсвечено. Вообще освещение на выставке выстроено очень качественно и создает не только благоприятную среду для рассматривания картин, но и созвучную им атмосферу. За это куратору большой респект.

Единственное, что вызывает недоумение на первом этаже «Кочевников», — это оттесненная на периферию внимания (в боковой узкий коридор) картина «Покровительница кочевников». Во-первых, это очень яркая и запоминающаяся работа, а во-вторых, она настолько олицетворяет и название, и настроение выставки, что вытеснять ее на край экспозиции как-то странно. Не удивлюсь, если многие посетители вообще не замечают ее присутствия. Кстати, подписчики в соцсетях часто спрашивают, нет ли в ней какого-то флюоресцентного компонента или действия некой специальной подсветки. По словам автора — нет, это холст, масло и более ничего.

Работы, представленные на первом этаже, демонстрируют обращение художницы к самым разным источникам вдохновения — христианству, индейской культуре, шаманизму, алхимии, буддизму, культуре Средней Азии, элементам субкультуры хиппи и психоделического дизайна конца 1960-х — 1970-х, а также к эзотерике. Это действительно некое духовное и эстетическое кочевничество в поисках… Хочется как-то завершить эту фразу, но нужно ли? В картинах «Home» и «Часовня вечности», которые я рассматриваю как определяющие, герои — как хамелеоны, призраки или хрустальные сосуды: сливаются с, вмещают в себя, растворяются в. Представляется, что кочевничество у Дудниковой — это, прежде всего, уход из профанной реальности, перебирание различных учений, идей, мировоззрений, мотивов и т.д. В общем, утопическое, идеалистическое кочевничество.

Я бы определила все это как сюрреалистичный нью-эйдж, хотя очевидно, что звучит такое определение в современном контексте крайне сомнительно. Более того, если бы кто-то охарактеризовал искусство незнакомого мне автора подобным образом, я бы вряд ли пошла на его выставку и, скорее всего, даже не поспешила бы искать его аккаунт в Инстаграме. И тем не менее здесь главное — не как звучит, а как смотрится. Удивительно, что подобная сюрреалистичность, напоминающая отчасти о Фриде Кало и Леоноре Каррингтон, но при этом лишенная свойственного им драматизма, может быть такой незамыленной, честной, сиятельно-притягивающей и вызывающей доверие, как будто тебе дали линзы, позволяющие посмотреть сны или образы-размышления художницы ее глазами, и ты, уже заранее критически настроенный ко всему подобному, почувствовал одушевленность и ценность того, чем с тобой поделились. И главное — как это сделали: ненавязчиво и неисповедально, без заявлений и надрыва, без внутренней расщепленности.

Какое-то уже очень редкое чувство вообще-то, если говорить о соприкосновении с современным искусством, которое зачастую неразрывно связано с разного рода откровенным нытьем. Кроме того, этот процесс — «поделиться своим видением» просто так, без каких-либо предпосылок и финальных выводов — уже довольно давно оказался скомпрометированным и опошленным. Этого почти всегда недостаточно, потому что мы такому не верим. Однако Евгении Дудниковой, кажется, удается быть убедительной и искренней, и вся эта смесь разнообразной астральности, в которой природа и персонажи просвечивают друг через друга, все эти сложносочиненные, наивные, порой абсурдные конструкции гармонии и мирной созерцательности действительно увлекают и оказываются привлекательными.

Однако те вещи, что представлены на втором этаже, кажутся чем-то вроде легкого и необязательного дополнения, без которого вполне можно было обойтись (это как серии-филлеры в аниме-сериалах, которые чаще всего не играют особой роли и заполняют лакуны в магистральном развитии сюжета). Эти созерцательные сцены в пейзажах кажутся слишком поверхностными. Видимо, идея была в том, что два пространства выставки представляют нам что-то вроде двоемирия: внизу больше мистического, наверху — заземленного, но контраст слишком велик. Рискну предположить, что если бы Дудникова писала исключительно такие работы (как те, что наверху), то интерес к ее творчеству был бы гораздо меньше. Может быть, вместо них было бы уместнее показать ее чудесные линогравюры? Другое дело — представленная здесь керамика. На мой взгляд, в ней удачно продолжает развиваться тема сказочных лошадей из живописи. В керамике, как и в картинах, есть та интенсивность доброты и радости, живости, лиричности, любви к жизни и движению, а также, по всей видимости, к самому процессу создания, которая в искусстве часто выглядит фальшиво, наигранно, но не у Дудниковой.

Кстати, галерея Jart, как обычно, издала газету-буклет к выставке, в которой можно прочесть текст куратора Алексея Корси. Уже на первой странице встречаем странную фразу: «Первая группа представляет мир повседневной реальности, наполненный амбициями и желаниями. Будь то спортсмен, застывший в кульминационный момент, экстерьерные и интерьерные виды элитной недвижимости или сценки праздной жизни высшего общества». Такое ощущение, как будто это писал советский художественный критик или исследователь, вынужденный хотя бы раз в пять страниц соответствовать актуальной политической повестке. Помню какие-то очень похожие, теперь уже выглядящие забавно моменты в советской монографии о портретисте Рокотове. Мало того что элитной недвижимости я в представленных на выставке работах нигде не углядела, так еще и само словосочетание в данном контексте применительно к работам Дудниковой ужасно режет слух. Когда в тексте к столь романтично-символистской выставке, где архитектура выступает, скорее, как знак, как идея, встречаешь такое, то возникают какие-то жуткие диссонанс и недоумение. А об этих ли работах писал куратор? Или о каких-то других? По инстаграму художницы очевидно, что она часто обращается к обобщенным формам модернистских особняков в духе Ле Корбюзье, Людвига Миса ван дер Роэ, Фрэнка Ллойда Райта или Тадао Андо, но ведь это уже некий архитектурный архетип, ассоциирующийся с лаконичностью, медитативностью, минималистичностью, чистотой и безупречностью высказывания. То есть это именно тот тип архитектуры, который с точки зрения символики идеально вписывается в миры Дудниковой. В общем, вот уже который раз радуюсь тому, что на многих выставках тексты кураторов находятся не на одной из стен, а в буклетах. Так, пожалуй, действительно лучше. Да и удобнее.

Возвращаясь к самим работам, хочется добавить, что не так уж часто к произведениям современного искусства может быть применимо определение (пусть для многих и не вполне убедительное) «добрые», причем в прямом смысле, без иронии или снисходительности. Как долго художница сможет удерживаться на этой позиции, не переходя к механическим повторениям самой себя и не теряя этого состояния/настроения? Представляется, что эта выставка очень своевременна и дает зрителям возможность увидеть автора в тот момент, когда она еще не перешла в какой-то иной период творчества и, судя по всему, не устала от того, что делает сейчас: ведь подобные светлые миры очень хрупки и легко поддаются разного рода деформациям. «Кочевники» в галерее Jart — до 30 января.

Понравился материал? Помоги сайту!