Что скажет нам Данто о Тино Сегале?

Издательство Ad Marginem и музей «Гараж» выпустили первый русский перевод статьи Артура Данто «Мир искусства», опубликованной впервые более полувека назад — в 1964 году.

Артур Коулмен Данто (1924—2013) широко известен в гуманитарной среде не столько искусствоведам, сколько историкам философии. Будучи приверженцем аналитической философии, основанной на строго логическом описании окружающего мира и анализе языка, он сделал успешную карьеру академического ученого. Однако в области художественной критики парадоксальным образом ему удалось сделать себе не менее авторитетное имя. Исходя из непосредственных впечатлений от современных ему художественных практик, Данто смог осмыслить современный процесс с теоретических позиций и предложил крайне важное для своего времени определение «мира искусства» (artworld), повлиявшее на дальнейшее развитие художественной теории в Америке.

«...выражение “мир искусства”, — рассказывал Данто в одном из интервью, — обычно обозначает художников, дилеров, критиков, коллекционеров и прочих людей, в целом составляющих корпус арбитров искусства, решающих, относится или не относится к искусству та или иная вещь. Но я использую это выражение применительно к миру самих произведений искусства, к своего рода сообществу, которое объединяет их и только их, но все без исключения... мой вопрос, по сути политический, заключается в том, каковы критерии, согласно которым та или иная вещь преображается настолько, что получает статус произведения искусства».

© Ad Marginem

Оказавшись в Париже и решив узнать о том, что происходит в галереях по ту сторону Атлантики, из свежей прессы, Данто испытал искреннее изумление, увидев последнюю работу Роя Лихтенштейна «Поцелуй»: «Никто тогда не мог вообразить, что поп-арт может быть новым образом человека». Вернувшись в Нью-Йорк, он стал регулярно посещать местные галереи, в одной из которых — Stable Gallery — увидел в 1964 году выставку Энди Уорхола. Именно встреча с работами последнего стала катализатором для написания эссе «Мир искусства» и других теоретических работ автора. (В частности, в большом философском труде «Преображение банальности» («Transfiguration of the Commonplace») Данто подробно разбирает «Коробки “Брилло”» Уорхола.) Благодаря современным художникам он вновь решил обратиться к проблеме статуса искусства, предложив новый взгляд. Во-первых, он попытался вынести ценность художественного произведения за рамки его физических свойств (мастерства художника, области действия теории подражания), а во-вторых, переставил акцент на контекстуальные особенности и неразрывную связь произведения искусства с теорией. Обращение к контексту, в котором появляется и оценивается то или иное произведение искусства, привело (совершенно неожиданно для Данто) к появлению институциональной критики, которую провозгласил Джордж Дикки. Эта теория до сих пор занимает сильные позиции в современной арт-критике и проявляется в деятельности многих сегодняшних художников.

Дэвид Фокс. Вернисаж 1. 2015© davidfoxstudio.com

Казалось бы, эссе, поводом для написания которого стали работы Лихтенштейна и других поп-артистов, вряд ли сможет помочь разобраться в работах наших современников. Ведь не даст же Данто нам ответ на вопрос, почему участниками 7-й Московской международной биеннале современного искусства выбраны одни молодые российские художники, а других как будто и нет? И что скажет нам Данто о Тино Сегале, которого весь мир уже давно записал в классики, а в России он продолжает вызывать недоумение даже в среде профессионалов?

Дело как раз заключается в том, что Данто абсолютно точно смог определить внутреннюю потребность произведения искусства быть проинтерпретированным и наделенным определенным теоретическим полем, появление которого изменяет наше представление о «мире искусства» в целом. Новый игрок в этом поле меняет всю расстановку сил, причем может сделать это кардинально. Появление работ Марселя Дюшана изменило ситуацию в искусстве, потребовав теоретического обоснования их пребывания на территории искусства. В свою очередь, выход на сцену Уорхола стал значительным в том числе и потому, что уже эстетические каноны высокого модернизма, которые исповедовали представители абстрактного экспрессионизма, к 1960-м годам сошли на нет. Они уже не отвечали той исторической ситуации. Теория Клемента Гринберга была нерелевантна эпохе студенческой революции и борьбы с сегрегацией, что, по-видимому, он уже и сам понимал, так как после 1961 года не брался за большие критические эссе в духе «Авангарда и китча». (В 1961 году выходит его культовая для истории всей американской критики книга «Искусство и культура», которая до сих пор целиком не переведена на русский язык.)

Дэвид Фокс. Вернисаж 2. 2016© davidfoxstudio.com

Приход таких игроков, как Тино Сегал и Олафур Элиассон, в том числе переиграл ситуацию в теоретическом поле. Появление манифеста метамодернизма и другие попытки переосмыслить искусство начала XXI века, в сущности, претендовали на пересмотр отношения к «миру искусства» в целом; впрочем, похоже, на отечественной почве они не увенчались успехом. Мы с тем же рвением, что и прежде, цитируем Розалинду Краусс и обращаемся к теоретикам постструктурализма в поисках ответов на вопросы, которые уже, на самом деле, не предполагают подобных методологических решений. В терминах Бориса Гройса, может быть, и можно размышлять о московском концептуализме (не факт, что нужно), но о выпускниках школы Родченко или института «База» — просто недопустимо. Для молодых художников нужны молодые критики и теоретики, которые будут способны, отбросив термины прошедших поколений, выразить «дух времени». Только своими словами. И Артур Данто может стать для них хорошим образцом.

Понравился материал? Помоги сайту!