Падал прошлогодний снег

Про назначение Эдуарда Боякова художественным руководителем МХАТа имени Горького вчера и сегодня не написал только ленивый. Я ленилась до вечера — и все же решила кое-что добавить к уже сказанному и написанному. Не слишком хочется заниматься предсказанием перспектив развития театра на Тверском бульваре: теперь это ответственность новых руководителей — писать стратегии, разбираться с коллективом, увольнять «мертвых душ», успокаивать наследников великого творческого пути и прочая, и прочая, и прочая.

Куда интереснее поразмышлять о том, как в резонансном назначении проявился упадок управленческой системы в России вообще — и в театральном деле в частности.

1.

Мне как театральному продюсеру очень обидно осознавать, что для того, чтобы легитимизировать назначение Боякова, Минкульту приходится называть его «известным режиссером». Между тем в данном конкретном случае куда правильнее было бы признать, что Бояков — талантливый продюсер, чуткий к тому, что принято называть «духом времени», умеющий выявлять созвучные моменту сюжеты и темы — и продуктивно их монетизировать. Другое ключевое качество Боякова — умение находить людей для реализации самых неожиданных своих замыслов.

Для руководителя крупной театральной институции имиджа лучше не придумаешь — но нет, никак нельзя. Признать, что Бояков — в первую очередь, именно продюсер, значит получить волну негатива, с которым придется бороться не только новому руководству МХАТа, но и чиновникам Минкульта. Так что официально Эдуард Бояков аттестован как режиссер — который, наверное, теперь будет ставить спектакли на Большой сцене театра на Твербуле. Любопытно будет посмотреть, как это у него получится — вместе с труппой, которая за долгие десятилетия привыкла к одной-единственной роли: быть свитой, массовкой для мхатовской примы. Или это все-таки стыдливый фиговый листочек — и настоящим режиссером будет заместитель худрука Сергей Пускепалис, когда-то в течение непродолжительного срока занимавший пост главного режиссера Театра имени Федора Волкова в Ярославле?

Примечательно, что даже в таком вроде бы очевидном случае вместо того, чтобы признать продюсера полноценным участником театрального процесса, к нему продолжают относиться как к человеку, обеспечивающему проекты деньгами — и только. Между тем именно Эдуард Бояков был одним из тех, кто еще в 1990-е доказал, что продюсирование — это точка сборки разных ресурсов, а театральный продюсер обязан обладать художественным вкусом и уметь разглядеть перспективу в нулевой точке. Перспективы, разумеется, могут быть самые разные, зависящие в том числе и от вкусов конкретного человека, — но умение двигать дело вперед, объединять возможности, невзирая на наличие или отсутствие финансовых средств, и есть главное качество продюсера.

Тут уместно будет вспомнить двухлетней давности скандал в ГИТИСе, когда в декабре 2016-го новоиспеченный ректор РАТИ Григорий Заславский решил объединить продюсерский и театроведческий факультеты в одну структуру. Казус «известного режиссера Боякова» лишний раз доказывает: да-да, все правильно, и театроведы, и продюсеры — недоучастники театрального процесса, «не вполне люди», как сказал бы Дмитрий Александрович Пригов. Актеры — да, понятно, режиссеры — куда без них, а вот представители всех прочих профессий не имеют ни малейшего права претендовать на творческое лидерство. Как будто в карьере того же Боякова не было ни «Золотой маски», ни фестиваля «Текстура», ни театра «Практика», ни громкого эксперимента в Политехническом музее — проекта «Политеатр» с новыми текстами, с программными заявлениями, с приверженностью актуальному искусству (2012—2013). Куда именно двинется корабль на Тверском бульваре — бог весть: недавние пробы Боякова на ВДНХ были очень похожи по почерку на то, что он делал в «Политеатре».

2.

Все это, впрочем, происходило совсем в другое время и совсем в другой реальности — той, где имя Захара Прилепина, назначенного во МХАТ помощником по литературной части, еще рифмовалось с именем Кирилла Серебренникова.

Премьера спектакля «Отморозки» по роману «Санькя» состоялась в Берлине — «Седьмая студия» сыграла его в театре Schaubühne в рамках фестиваля F.I.N.D. Тогда, в марте 2011-го, Серебренников уже задумывал и формулировал будущую «Платформу», а Прилепин по приглашению фестиваля «Территория», резидентствовавшего на F.I.N.D., приезжал в Берлин — и искренне радовался талантливому воплощению своего текста на сцене.

Теперь Захар Прилепин будет работать завлитом (или замполитом?) в театре, где все по-другому и про другое. Вот уж, в самом деле, перемена участи — предвиденная, впрочем, Серебренниковым почти шесть лет назад: в январе 2013-го в спектакле «Вне системы» он выбрал Прилепина на роль Максима Горького. Как знал.

Методы, успешно опробованные «прогрессивным»/«либеральным» менеджментом культуры, прекрасно подходят для реализации культурной политики совсем иного типа — и оказываются действенным инструментарием разворота в любую идеологическую сторону, выгодную руководству Минкульта.

3.

Эдуард Бояков — худрук, Татьяна Доронина — президент. Такая модель передачи театральной власти была впервые опробована в начале 2010-х при смене руководства Театра имени Ермоловой — это решение было найдено в момент переговоров тогдашнего худрука Владимира Андреева с Сергеем Капковым об изменении структуры управления, когда новым руководителем Ермоловского должен был быть назначен Олег Меньшиков. Должность президента в организациях культуры вписана в табель о рангах бюджетных организаций, так что это самый безболезненный метод расставания с глубоко возрастными руководителями (яркий тому пример — кейс президентства Ирины Антоновой в Пушкинском музее). Среди прочего эта должность позволяет сохранить даже привычный уровень зарплаты — что при расставании художника с властью является, конечно, весьма существенным сюжетом.

И вот что здесь по-настоящему важно: выясняется, что методы, успешно опробованные «прогрессивным»/«либеральным» менеджментом культуры, прекрасно подходят для реализации культурной политики совсем иного типа — и оказываются действенным инструментарием разворота в любую идеологическую сторону, выгодную руководству Минкульта.

Единственный способ изменить отечественную культурную политику — назначать руководителями ГБУКов правильных людей. Выстраивать вектор изменений общего направления движения можно только через управление директором (художественным руководителем) каждой отдельной организации: чиновник управляет движениями худрука, тот послушно исполняет наказы начальника. Поэтому обо всяком ехидстве по отношению к стареющим руководителям многих ведущих российских театров нужно забыть.

Они — осторожные, аккуратные в высказывании собственной точки зрения (опыт работы в позднее брежневско-андроповское время не проходит даром) — остаются сегодня самыми независимыми от нынешней власти игроками культурной сцены. Устойчивое положение театров, долгое время возглавляемых худруками-патриархами, — в известной степени защита от общего обвала, от сползания в катастрофу.

Кадровые перестановки в руководстве ведущих российских театров, предпринимаемые в последние годы Минкультом, вместе с процессом передачи театров из федерального в региональное ведение и обратно (иногда — с обременением будущим руководителем, как случилось с Театром киноактера) складываются в ясную картину программной политики, избранной Владимиром Мединским. От этого еще более увлекательно следить за тем, как будут развиваться события на Тверском бульваре: в конце концов, заклинания нового руководства не новы и направлены исключительно на успокоение коллектива. Боякову со товарищи придется непросто: будут и небольшие бои местного значения, и проклятия, и неизбежный ремонт здания, которое трудно сказать, когда приводилось в порядок в последний раз.

В коллективном бессознательном здание МХАТа имени Горького осталось благодаря фильму «Старый Новый год». Как по мне, случайность более чем символическая.

ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА КАНАЛ COLTA.RU В ЯНДЕКС.ДЗЕН, ЧТОБЫ НИЧЕГО НЕ ПРОПУСТИТЬ

Понравился материал? Помоги сайту!