Сет Трокслер: «Американские интеллектуалы — это вымирающий вид»

Американец Сет Трокслер — не только один из самых востребованных диджеев в мире, хозяин четырех рекорд-лейблов и ресторана в Восточном Лондоне, но и человек, который умеет давать резонансные интервью и делать неожиданные заявления. Егор Антощенко встретился с хедлайнером вечеринок Boiler Room & Ballantine's True Music в Варшаве, чтобы поговорить о секретах его успеха и клубной жизни Детройта, а в итоге обсудил политику Владимира Путина и Дональда Трампа.

— Когда ты решил, что сможешь зарабатывать на жизнь диджеем?

— Я был потерянным подростком. Один из моих преподавателей в колледже сказал, что мне лучше бросить все и заняться музыкой, что я и сделал. Я учился графическому дизайну и рекламе, должен был стать кем-то вроде креативного директора. Но вместо этого отправился в Берлин. Мы с друзьями жили втроем в одной квартире, денег у нас не было ни на что — доходило до того, что мы искали мелочь под кроватью. Так продолжалось несколько лет: я спускал все деньги на входные билеты на вечеринки, заводил знакомства, диджеил на любом мероприятии, куда меня звали.

Сет Трокслер на вечеринке Boiler Room & Ballantine's True Music в Бразилии

— Как бы ты посоветовал действовать тем, кто хочет сделать карьеру диджея?

— Во-первых, пишите и выпускайте свою музыку: в те времена я записывал много треков. Во-вторых, не упускайте шанс выступить на крупном мероприятии. Я делаю так до сих пор, не пропускаю ни одной по-настоящему заметной вечеринки. Так на тебя начинают обращать внимание крупные промоутеры. Еще важно, чтобы твой сет соответствовал тому времени, когда ты играешь. Я не «взрываю» танцпол каждый раз: очень важно, кто играет до и после меня, во сколько начинается выступление.

— Ты вырос в Детройте, ключевом городе для техно-культуры и вообще электронной музыки. Следишь за тем, что там сейчас происходит с клубной жизнью?

— Стараюсь. Но знаешь, что забавно: как только ты становишься успешным, тебя не зовут играть в Детройте. Я играю по всему миру, но только не там — не зовут.

— Почему?

— Не знаю, так устроен Детройт. Твое имя появляется на слуху — и все, до свидания. Я бы и сам не прочь играть там почаще.

— А как насчет «отцов детройтского техно» — Хуана Аткинса, Джеффа Миллза?

— Они тоже не играют в Детройте.

— Кто же там вообще играет?

— Те, кто в глубоком подполье. В Детройте у тебя один сценарий: ты становишься известным в городе, потом тебя начинает тошнить от того, что ты играешь в одних и тех же местах, ты уезжаешь и не возвращаешься. Даже такие андеграундные персонажи, как Патрик Расселл или Майк Сервито, уже не играют там часто.

Пусть новые музыканты пробиваются сами.

— Где сейчас «города силы» танцевальной музыки — где самый интересный андеграунд? Десять лет назад это был Нью-Йорк, а сейчас LCD Soundsystem выпустили альбом, который попал на 1-е место Billboard.

— Да? Они на первом месте? Круто, я еще не слышал этот альбом. Вообще Джеймс Мерфи умеет делать музыку, которая выдерживает испытание временем. Ходил слух, что он распустил LCD Soundsystem, потому что билеты стали хуже продаваться, — и вот посмотрите-ка. Что касается «мест силы»: в Париже есть очень активная молодая волна, я слышал несколько очень крутых музыкантов из Португалии. Берлин — это такой «город потерянной надежды», там ничего не меняется. Все что-то делают, но никто не может доделать. Если честно, я уже сам немолод, так что, когда меня спрашивают, что и где происходит, я немного теряюсь. 90% музыки, которую я играю, — это мои друзья, музыканты примерно того же поколения.

— Почему? С возрастом становится сложнее увлечься новой музыкой?

— Что касается лично меня, то да. Я знаю, что это не очень хорошо. Часто говорят: «Ты должен открывать для людей новых музыкантов, помогать молодежи пробиваться». Я обычно отвечаю: «Как можно отвечать за людей, музыку которых ты не слышал? Пусть пробьются сами, создадут для себя сцену, сделают свой собственный пирог!» Я постоянно ищу новую музыку, но мне мало что нравится. Я построил карьеру благодаря тому, что активно тусовался, — сначала я даже не думал о том, чтобы стать диджеем. Ты должен знакомиться с людьми, чтобы тебя услышали: многие из ребят, с которыми мы начинали больше 10 лет назад в Берлине, сейчас суперзвезды. Вот Николас Джаар — с ним мы познакомились в Нью-Йорке, когда ему было 15 лет: я тогда сделал ремикс на один из его треков. А сейчас он — большая звезда, этот маленький Нико, с которым мы тогда тусовались.

— Тебе больше нравится играть в маленьких уютных клубах, на заброшенных заводах или на стадионах?

— Стадионы — это весело (смеется). На самом деле, место не так важно, мне нравится играть длинные сеты — чем длиннее, тем лучше.

Выступление Сета Трокслера на крупнейшем фестивале электронной музыки Tomorrowland в Бельгии

— И каков был твой рекорд?

— 20—22 часа… На следующий день мои ноги сказали мне: «Мы тебя ненавидим!» Зато когда я забирался на Килиманджаро в прошлом году, этот опыт оказался очень полезным. Потому что когда после длинного сета к тебе подходит промоутер и говорит: «Может, поиграешь еще пару часиков?» — ты сперва думаешь: я сейчас сдохну! Но потом ментально настраиваешься и продолжаешь играть. И в горах, когда ноги отказывались идти, я так же настраивался и думал: ну это как отыграть длинный сет в клубе. Мозг тебя не подведет, если ты дал ему правильную установку. Это как вставать с постели: каждое утро мозг делает этот выбор.

— Кстати, как ты предпочитаешь проводить время, если на гастроли ехать не надо?

— Я ничего не делаю! Сижу на кровати, смотрю новости и никуда не выхожу. Я — фанат новостных программ, внимательно слежу за политической повесткой, за тем, что происходит в мире.

Думаю, что Владимир Путин — политический гений.

— И что ты думаешь о том, что происходит сейчас в мире?

— Черт… Ну, я думаю, что Владимир Путин — политический гений. Я не согласен с его политикой, но его методы впечатляют. Он очень умный человек, хоть и трикстер. Это как со злодеями из фильмов про Бонда: некоторые из них тебе нравятся, ты ничего не можешь с этим поделать. Путин замечательно изображает невинность, когда ему предъявляют какие-то обвинения, — очень виртуозно!

— Есть ли американцы, которые очарованы тем, как ведет себя Путин?

— Я бы не сказал, что они очарованы. Скажем так: американцы играют в шашки, русские — в шахматы (смеется). Я уважаю это. Чуть-чуть помочь одному идиоту победить на президентских выборах и дестабилизировать политическую ситуацию в Штатах — это же чертовски сильный ход. Путину даже делать ничего не надо, он будто говорит: «Теперь разбирайтесь с этим сами!» Это гениальный ход: шах и мат!

— Ты веришь во вмешательство российских властей в выборы президента в США?

— Есть доказательства, что в это были вовлечены российские боты и компания Cambridge Analytica (которая оперирует массивами данных в сфере политических технологий. — Ред.). Эта компания была вовлечена в президентские выборы в США, Brexit и выборы в Кении. В американские выборы были вовлечены 400 000 протрамповских ботов, разносивших фальшивые новости. Возможно, людей, которые их создавали, наняло не русское правительство. Но у них же был заказчик! Я не обвиняю вашу страну. Штаты унижали Россию больше 20 лет — в какой-то момент мы должны были получить ответную реакцию.

Тогда мне придется отказаться от американского паспорта.

— Последний вопрос о политике: Трамп сможет оставаться президентом еще один срок?

— Нет, я в это не верю. Иначе мне просто придется отказаться от американского паспорта. Я жил в Европе с 21 до 32 лет и помню, как у всех «бомбило», когда американцы выбрали Буша-младшего. Когда победил Трамп, все были настолько разочарованы, что даже не поднимали эту тему. Как сказал один немец, когда я в первый раз попал в Европу: ты никогда не знаешь, насколько тупы американцы, но ты точно можешь на это рассчитывать.

— Ты слишком жесток к Америке.

— Но это правда! Я же сам американец, и мне кажется, что американские интеллектуалы — это вымирающий вид. Мы очень долго строили внешнюю политику исходя из собственной исключительности. Эта доктрина подразумевала, что Штаты могут использовать свои возможности, чтобы влиять на политику в других регионах, в силу того, что в Америке лучше развиты демократия и социальные институты. Кстати говоря, два года назад Путин опубликовал в New York Times колонку, где предсказал конец американской исключительности. И сейчас мы видим, что ей действительно приходит конец. Шах и мат, чувак! Я только за!

Cет Трокслер на вечеринке Boiler Room & Ballantine's True Music в Санкт-Петербурге

Редакция благодарит Boiler Room & Ballantine's True Music за помощь в организации интервью.

Понравился материал? Помоги сайту!