Надежда Папудогло: «Я прогнозирую полный упадок малых российских медиа»
Разговор с издателем «Мела» о плачевном состоянии медийного рынка, который экономика убьет быстрее, чем политика
9 августа 202339082Оригинал публикуемого стихотворения написан по-английски и по-немецки, но идея мне пришла из русского. Я думал о строке «часто пишется казнь, а читается правильно — песнь», из стихотворения Мандельштама памяти Андрея Белого. «Казнь» и «песнь» — существительные одинаковой длинны, похожие по расположению гласного и согласных, но все же их не совсем легко перепутать. Я думал, что когда Мандельштам писал стихотворение, возможно, он думал не только по-русски, но еще и по-немецки, потому что немецкие аналоги пары «казнь»-«песнь» — das Leid, страдание, и das Lied, песня — действительно очень легко перепутать. (У Мандельштама иногда встречаются подобные межъязыковые каламбуры.) И поэтому я написал стихотворение, где присутствуют Leid и Lied, и где родственные языки — английский и немецкий — переводят и комментируют друг друга, иногда буквально, иногда каламбурно.
На днях мое стихотворение перевела замечательная украинская писательница Евгения Белорусец, заменяя английский и немецкий еще более родственными языками, — украинским и русским. Выбором языков переводчица существенно расширила смысл текста. Смысл перешел из тривиального и биографического — я вырос в Нью-Йорке, но живу в Берлине, отсюда языки оригинала — в актуальный и политический, комментируя нынешние события и протестуя против них.
Евгений Осташевский
22.02.2022
Lied = Leid
Оманою було те, що співали. Когда пели, лгали.
Печаль тому виной. Так журбу сповивали.
Была ли это печаль любви? Чи журба була жаданням кохання?
Печаль любви ложится бременем не только на душу, но и на тело. Журба жадання обтяжує не лише душу, ба й тіло.
Душа глуха. Душа глупа.
Она глуха, потому что не умеет говорить. Вона глупа, бо говорити не вміє.
Это язык называет вещи от своего имени. Це мова дає речам назви від свого імені
В сущности, он называет слова, не вещи. Власне, вона слова називає, не речі.
Українська — це красномовна мова. Украинский язык — певучий.
Вона — промовиста. Украинский язык выразителен.
Значения в украинском лежат «у края» русского. Багато слів української мови скидаються на слова російської.
Что придает украинскому легкий налет двойственности. Це надає українській легке сяйво двоїстості.
Часто ты пишешь «жадана», а читаешь «омана».
Перевод с английского и немецкого Евгении Белорусец
Казнь = Песнь
Das Lied hat gelogen. The song lied.
Sorrow was the issue. Der Ausgang war Leid.
Was it the sorrow of love. War es das Leid der Liebe.
The sorrow of love burdens not only the soul but also the body. Das Leid der Liebe belastet nicht nur die Seele, sondern auch den Leib.
The soul is silly. Die Seele ist dumm.
It is silly because it does not know how to speak. Sie ist dumm, weil sie nicht sprechen kann.
It is language that says things in its name. Es ist die Sprache, die Sachen in ihrem Namen sagt.
Actually it says words, not things. Eigentlich sagt sie Wörter, nicht Sachen.
Deutsch ist eine deutliche Sprache. The German language is limpid.
Sie ist bedeutungsvoll. German is full of meaning.
The meaning of «german» in English is «closely related.» Englisch heißt Englisch, weil es eng mit Deutsch verwandt ist.
Many words in German look like many other words in German. Viele Wörter auf Deutsch ähneln vielen anderen Wörtern auf Deutsch.
This endows German with a light air of duplicity. Das verleiht dem Deutschen einen leichten Touch der Doppelzüngigkeit.
Often you write das Leid but read das Lied.
Запрещенный рождественский хит и другие праздничные песни в специальном тесте и плейлисте COLTA.RU
11 марта 2022
14:52COLTA.RU заблокирована в России
3 марта 2022
17:48«Дождь» временно прекращает вещание
17:18Союз журналистов Карелии пожаловался на Роскомнадзор в Генпрокуратуру
16:32Сергей Абашин вышел из Ассоциации этнологов и антропологов России
15:36Генпрокуратура назвала экстремизмом участие в антивоенных митингах
Все новостиРазговор с издателем «Мела» о плачевном состоянии медийного рынка, который экономика убьет быстрее, чем политика
9 августа 202339082Главный редактор «Таких дел» о том, как взбивать сметану в масло, писать о людях вне зависимости от их ошибок, бороться за «глубинного» читателя и работать там, где очень трудно, но необходимо
12 июля 202368057Главный редактор «Верстки» о новой философии дистрибуции, опорных точках своей редакционной политики, механизмах успеха и о том, как просто ощутить свою миссию
19 июня 202348376Главный редактор телеканала «Дождь» о том, как делать репортажи из России, не находясь в России, о редакции как общине и о неподчинении императивам
7 июня 202340163Разговор Ксении Лученко с известным медиааналитиком о жизни и проблемах эмигрантских медиа. И старт нового проекта Кольты «Журналистика: ревизия»
29 мая 202362150Пятичасовой разговор Елены Ковальской, Нади Плунгян, Юрия Сапрыкина и Александра Иванова о том, почему сегодня необходимо быть в России. Разговор ведут Михаил Ратгауз и Екатерина Вахрамцева
14 марта 202396691Вторая часть большого, пятичасового, разговора между Юрием Сапрыкиным, Александром Ивановым, Надей Плунгян, Еленой Ковальской, Екатериной Вахрамцевой и Михаилом Ратгаузом
14 марта 2023107063Арнольд Хачатуров и Сергей Машуков поговорили с историком анархизма о судьбах горизонтальной идеи в последние два столетия
21 февраля 202341610Социолог Любовь Чернышева изучала питерские квартиры-коммуны. Мария Мускевич узнала, какие достижения и ошибки можно обнаружить в этом опыте для активистских инициатив
13 февраля 202310634Горизонтальные объединения — это не только розы, очень часто это вполне ощутимые тернии. И к ним лучше быть готовым
10 февраля 202312488Руководитель «Теплицы социальных технологий» Алексей Сидоренко разбирает трудности антивоенного движения и выступает с предложением
24 января 202312569