Принципиальный недостаток современных образовательных институций состоит в том, что они строятся либо на 1) предзаданной карте знания (например, обучение «философии» или «социологии»), либо на 2) общности медиума (например, киношколы или школы современного танца).
(1) Карты знания всегда подвижны, но, если одна из них по каким-то причинам оказывается более стабильной, ее начинают называть «наукой» или «дисциплиной». Карты знания никогда не поспевают за реальностью, поэтому чем более какая-то из них стабильна, тем она более ограничивающая и неадекватная. Образовательный процесс должен, скорее, строиться на интересе — некоем «чистом интересе», экзистенциальном притяжении, которое еще необходимо выявить. Этот интерес вовлекает в реальное исследовательское движение и рисует свои собственные карты. Очень редко интерес исследователя (в масштабе всей жизни) лежит в одной области — чаще мы видим скачки между разными науками, прочерчивание нехоженых маршрутов, которое единственно и составляет развитие знания. Описанную проблему пытались решить в терминах «междисциплинарности» или «трансдисциплинарности», однако под этими словами обычно имеется в виду «простодушное» незамечание границ между дисциплинами или формальное склеивание уже существующих карт, а не создание новых поверх и промеж существующих. Только «чистый интерес» может стать реальной основой для картирования знания в образовательных институциях.
(2) Общность медиума как основа для образовательных институций проблематична, прежде всего, потому, что ей не хватает проблематизации. Если карта знания — это ответ на какую-то проблему, которую она помогает решить («сориентироваться»), то общность медиума еще не означает общности проблемы: между двумя кинематографистами может быть бóльшая пропасть, чем между кинематографистом и, скажем, математиком, именно потому, что они по-разному видят свою центральную проблему (и, соответственно, нуждаются в разных картах). Скорее, определенный медиум — будь то кинотехника или тело в случае танца — должен подбираться под определенную проблему: нужны школы обучения «всему сразу». Общность интереса и общность проблемы делают возможным соизобретение: интересное «притягивает», а проблемное «пробрасывает» вперед. Реальная общность может устанавливаться только между соизобретающими, а соизобретение «равнодушно» к имеющимся разметкам знания и не ограничено какими-то медиа.
Чтобы обучение увенчивалось реальными плодами, а не бесполезными (т.е. не использующимися) навыками и дипломами, образовательные институции должны стать некими интересо-проблемными союзами или федерациями. Еще одна важная проблема, связанная с образовательным процессом, — это проблема определения таланта, или предданного ресурса. Для нее сегодня вообще нет никакого «генерального» решения, и это-то становится причиной наибольшего числа карьерных крахов. Между тем есть простой критерий таланта, указанный в основообразующем для культурной конструкции таланта тексте (евангельских притчах): это страх «господина», главный страх, заставляющий «рабов» актуализировать, не «закапывать» неравномерно распределенные ресурсы. По главному страху и определяется талант каждого: например, в случае искусства это страх невыносимости (невыносимо сильного чувства), в случае философии — страх безумия (выхода за пределы разума), в случае литературы — страх смерти (страх исчезнуть насовсем, не оставив после себя даже свои «мысли»). Интересо-проблемные федерации как образовательные институции будущего должны руководствоваться этическим принципом «от каждого — по его медиуму, каждому — по его страху».