Наталья Григорьева: «Угрожали расправой моим сотрудникам, нашему центру, мне лично, моим детям»

Директор Центра фотографии им. братьев Люмьер Наталья Григорьева рассказала COLTA.RU о ситуации вокруг выставки «Без смущения» Джока Стерджеса.

— Почему вы решили сейчас показать Стерджеса? В чем была ваша мотивация?

— Я занимаюсь фотографическими проектами последние 16 лет, работы Стерджеса увидела в одном из музеев около 10 лет назад. Они поразили меня своим солнечным светом, хрупкостью красоты, естественностью человеческого тела без прикрас и гламура, который кричит с фэшн-фотографии. Он откровенно показывает отношения внутри семьи — между матерью и детьми, между братьями и сестрами. В жанре фотографического портрета легко считывается отношение модели к художнику. Видимо, доверие и уважение как к художнику у моделей Стерджеса были максимальными, иначе бы работы не были настолько естественны. В таком жанре работают многие авторы — и Салли Манн, и Николай Бахарев, и многие другие, но у Стерджеса помимо композиции и положительной энергии его работ — совершенно уникальный метод печати. Его музейная биография обширна, выпущено множество монографий лучшими мировыми издательствами. Любого фотографического куратора это подкупает, я мечтала сделать его выставку уже давно, вот видите — наконец-то сделала.

— При этом Стерджеса трудно назвать провокатором. Если его в чем и упрекают, то скорее в консерватизме.

— Это зависит от того, с кем вы его сравниваете. Снимки Стерджеса, которые он делал в конце 1980-х — начале 1990-х, нельзя сравнивать с работами современных фотографов. Сегодня фото в этом жанре зачастую сваливаются в провокацию. В работах Джока Стерджеса 1970—1980-х ничего подобного не было. Да, в этом смысле его снимки — классика, которая сегодня воспринимается как консерватизм.

Накануне открытия выставки мы, как всегда, отправили в министерство анонс и несколько фотографий. Они разместили эту информацию на своем сайте.

— В этой истории больше всего удивляет бессубъектность репрессий. Насколько я понимаю, никаких официальных претензий, которые обязывали бы вас закрыть выставку, не было — ни со стороны Минкульта, ни со стороны Генпрокуратуры. Или все же были какие-то звонки, просьбы остановить выставку?

— Мы не подчиняемся Министерству культуры РФ, но уважаем эту организацию и прислушиваемся к ней. Накануне открытия выставки мы, как всегда, отправили в министерство анонс и несколько фотографий. Они разместили эту информацию на своем сайте. Никаких вопросов или претензий с их стороны не было. Честно говоря, я до сих пор не получила никаких официальных претензий или предупреждений относительно нашей выставки от государственных организаций, а уж от этого ведомства тем более. Весь скандал поднялся из-за поста блогера Лены Миро, который был опубликован в ЖЖ. Она написала, что фотографии Джока Стерджеса пропагандируют детскую порнографию, и выложила некоторые откровенные снимки, которые мы не выставляли. Не знаю, принадлежали ли эти снимки Стерджесу или нет, это отдельный анализ. После этого началось все это безумие. Абсурд ситуации в том, что ни детский омбудсмен Анна Кузнецова, ни Елена Мизулина не видели нашей выставки. Весь их праведный гнев — это реакция на пост Миро, о существовании которой, я очень надеюсь, до этой истории и не подозревали. Но пост по своей сути клеветнический и провокационный — он не соответствует действительности.

— Вы собираетесь подать судебный иск к Миро?

— Мы обязательно об этом подумаем. Возможно, этим уже занимаются правоохранительные органы и это сделают за нас. По сути, жертвами ее провокации стали не только мы, но и государственные деятели. Просто сейчас трудный момент, который нашей организации нужно пережить. Я впервые в жизни столкнулась с такой ситуацией. Мне начали писать в Фейсбуке незнакомые люди с угрозами и оскорблениями. Не официальные лица, а просто обычные люди, пользователи социальной сети, которые оказались жертвами клеветнического поста Лены Миро. Агрессия и негодование в обществе набирали темпы с огромной скоростью. Нам пришлось закрыть центр в субботу на два часа раньше.

— Какие это были угрозы?

— Они угрожали расправой моим сотрудникам, нашему центру, мне лично, моим детям.

— Участников «Офицеров России» среди них не было?

— Нет. Более того, официальный представитель «Офицеров России», как ни смешно, оказался единственным человеком, готовым приехать в воскресенье к нам в центр и посмотреть выставку. Все остальные государственные деятели, которые с легкостью вывесили оскорбления в наш адрес, видимо, отдыхали в выходные и на выставки время решили не тратить.

Мне начали писать в Фейсбуке незнакомые люди с угрозами и оскорблениями.

— Я все-таки не понимаю главного. Если вы не получали никаких официальных претензий с требованием закрыть выставку, если она не содержит ничего запретного, почему вы решились на ее закрытие? Закон был на вашей стороне. Разве этого недостаточно?

— У меня три выставочных зала площадью 1000 кв.м, которые заполнены культурными ценностями. В одном висит больше сотни работ классиков советской фотографии, в другом — снимки чешского фотографа Виктора Колара. И я за них отвечаю. Я не могла подвергать даже минимальной опасности эти работы. А ситуация развивалась непредсказуемо, и ожидать можно было всего, вплоть до погромов. Меня сейчас многие спрашивают: как ты могла принять такое чудовищное решение? Да, можно было идти до конца, не сдавать позиций, прослыть борцом с несправедливостью и при этом поставить под удар Центр фотографии, его сотрудников, экспонаты, посетителей. На это я пойти не могла и не пойду никогда. Я руковожу этой организацией и отвечаю за все, что в ней происходит. Можно иметь активную гражданскую позицию, но когда за тобой стоят люди и репутация организации, решения должны быть грамотными и разумными. Вы же видели, что здесь начинало происходить во время пресс-конференции.

— Вы уже оценили ущерб?

— Нам очень повезло — все работы были защищены стеклом, так что пострадали только рамы и стены, а фотографии остались в сохранности.

— Скандал привлек огромное внимание к вашему центру. Это сказалось на количестве посетителей? Обычно такие истории — лучшая реклама для любого музея.

— Во вторник у нас было два посетителя против обычных 150—250. Какая уж здесь реклама?! Честно говоря, меня шокирует «доброта» конкурентов, никому и в голову не приходит, что чувствуют мои сотрудники и я в ауре таких обвинений. Что только не услышишь…

Выставка «Без смущения» стала событием в культурной жизни Москвы, за две недели работы ее увидели 2500 человек. Это стоило того.

— Вы почувствовали поддержку музейного сообщества?

— Глобально не почувствовала. Видимо, все замерли в тихом шоке.

— Но письма, звонки от коллег наверняка были?

— Со словами поддержки звонили, конечно, близкие друзья и коллеги, естественно, они меня поддержали и поддерживают. Из арт-мира это все мои авторы, с которыми мы работаем 16 лет, журналисты, партнеры, галеристы, западное музейное сообщество. Поймите, у меня нет ни к кому претензий, это моя выставка, и отвечаю за нее только я. Несмотря на все случившееся, я не жалею, что ее сделала. Выставка «Без смущения» стала событием в культурной жизни Москвы, за две недели работы ее увидели 2500 человек. Это стоило того. Даже несмотря на то, что сам Джок Стерджес шокирован этой ситуацией. Он уже немолодой человек, и ему трудно обьяснить тот бред, который сейчас происходит.

— Случившийся скандал не заставил вас пересмотреть выставочный план? Возможно, чтобы обезопасить себя в будущем, имеет смысл отказаться от каких-то потенциально опасных выставок.

— Нет, план верстается на год вперед, и пересматривать его мы не будем. Нужно не планы переверстывать, а менять саму ситуацию, в которой мы оказались по вине человеческой глупости и безнаказанности.

— То есть внутренний цензор не включился?

— Нет, конечно. Если бы он включился, я бы тут же сошла с ума. В этом случае мне бы пришлось выбрасывать из выставок советской фотографии всех пионеров в трусах, младенцев и вообще всякий намек на обнаженное тело. Давайте хоть сами не доходить до абсурда.

— Вы говорили, что хотите привезти выставку американского фотографа Салли Манн, работы которой куда более провокационны, чем снимки Стерджеса. Рискнете?

— Теперь уже вряд ли.

Понравился материал? Помоги сайту!